Князь Тьмы и я. Книга вторая - стр. 32
А я слышу:
– Нет, не поднимайся. Мы начнем с этой позы. Расстегни мой ремень.
Я… не пошевелилась.
Взгляд метнулся с лица Даркана, на брюки и то, что отчетливо проступило там, натянув ширинку до предела. Я знала, чего он хотел, вампир и не пытался это скрыть, напротив – он четко дал указания. Вот только князь не знал, что для меня это не просто запрет, это табу, вбитое на уровне подкорки. Я не против любых видов секса между влюбленными и любящими, но вот так, по принуждению, – для меня это приравнивалось к переходу в касту опущенных.
И пальцы сжались на коленях вампира, цепляясь за ткань, сжимаясь в спазме, сопротивляясь до последнего. Я… я не буду этого делать! Не буду!
И Даркан понял, где мое «слабое место». Или знал? Взгляд в черно-серые глаза, жестокая усмешка на губах и я понимаю со всей очевидностью – он знал. Прав был Навьен, говоря «Не играй с ним».
Медленно снял очки, вторую руку протянул, погладил меня по подбородку, заставил запрокинуть голову и посмотреть в его глаза.
– Издержки профессии, да, Каиль?
Тварь, ненавижу!
Усмехнулся.
Большой палец коснулся губ, оттянул нижнюю, с силой проводя по ней, и подавшись ко мне, князь выдохнул:
– А расскажи-ка мне, Каиль, за что на зоне становятся опущенными?
И я похолодела от страшного осознания – за любое неосторожно сказанное слово.
Зона страшное место. Место с извращенными понятиями морали, этики, законов, и с четкой градацией по иерархии. И самое последнее место в этой иерархии занимают опущенные. Попасть в эту касту отверженных легко – любая неосторожность, оскорбление, на которое не ответил, поступок, о последствиях которого не подумал и точка невозврата пройдена. На зоне переход по иерархии возможен в принципе для всех при желании. Для всех, кроме опущенных. Из этой касты не возвращаются.
Внутри все содрогнулось. «Маленькая деталь, которую я несколько выпустил из внимания – ты не считаешь себя моей женщиной»… что ж, жестоко, но верно – после такого, я начну ощущать себя его женщиной. Его подстилкой. Его бесправной собственностью. Волей-неволей начну. И вот уж точно, никогда больше не смогу поцеловать Навьена… я буду чувствовать себя слишком грязной для этого. Оскверненной… Униженной…
Но если уж касаться норм тюремной этики, то…
Я дернула головой, избавляясь от его прикосновений, и высказала, со всей ненавистью:
– Одна маленькая деталь, князь, на зоне за интим с опущенными нужно платить. Ведь если не платишь, значит, секс происходит по любви. А знаешь, у кого бывает любовь с опущенными? С такими же, князь.
Вот и получи, мразь!