Князь Николай Борисович Юсупов. Вельможа, дипломат, коллекционер - стр. 39

[77].

Жихарев, сделавший эту многозначительную запись отнюдь не ради простого любопытства, сам, похоже, являлся крупным масоном, так что в объективность и уж тем более откровенность его верить трудно, но общий характер настроений основной части русского, а не только московского общества последней четверти ХVIII века этот рассказ передает достаточно точно.

Ложи – ложами, но совсем иное дело Английский клуб. Здесь Николай Борисович проводил досуг в кругу близких по духу людей, набирался жизненного опыта у более старших сочленов, устанавливал деловые связи, наконец, изучал кулинарное искусство, большим и редкостным знатоком которого стал в зрелые годы.

В 1774 году (или конце 1773) в жизни Фонвизина и Юсупова случились важные события. Князь подал прошение об отъезде за границу. Драматург удачно женился, – вдова

lКатерина Ивановна Хлопова, рожденная Роговикова, происходившая из «низкого» купеческого звания, принесла в дом супруга солидное приданое.

Со своим бывшим начальником Юсупов вновь встретился много лет спустя в Италии, в Риме, где трудился на дипломатическом поприще, а Фонвизин считался просто путешествующим иностранцем, скупающим произведения искусства. Встреча была дружественной и растрогала обоих. Случилось это в феврале 1785 года.

Спустя два года драматург отправился на воды Карлсбада для лечения. Вскоре сюда же приехал и его компаньон Клостерман, позднее описавший поездку в воспоминаниях, не совсем точных в датах, но верных в деталях. «В Вене я немедленно постарался отыскать квартиру Фонвизина… Часто нас прерывали знатные лица, приезжавшие навестить Фонвизина. Так, приезжал князь Н.Б. Юсупов, находившийся в Вене проездом в Турин, куда он был назначен посланником (почти за 10 лет до того. – А.Б.). Он выражал большое участие к страданиям Фонвизина, а мне сделал честь, пригласил меня остановиться у него в Турине, когда я ехал назад из Рима»[78].

В архиве Внешней политики Российской империи хранится Прошение князя Юсупова на имя императрицы Екатерины II о разрешении отбыть в чужие края для продолжения учебы. Лишь недавно оно было введено в научный оборот кандидатом наук В.М. Симоновой.

«Всемилостивейшая Государыня! Если б и не имел я перед глазами примеров своих предков, служивших с усердием и ревностью Государям своим, то и одна благодарность моя за все милости Вашего Императорского Величества возбудила во мне ревностнейшее желание сделать себя способным к службе Вашей. Тому уже как полтора года как по Высочайшему Вашего Императорского Величества дозволению упражняюсь я по приобретении знания по части дел иностранных; а как для наилучшего в том успеха весьма способствовать мне может собственное мною обозрение дворов Европейских, то приемлю смело всеподданнейше просить Вашего Императорского Величества об увольнении меня на четыре года как для обучения в Лейдене, так и для путешествия. В оное время могу увидеть я все Европейские дворы и воспользоваться направлениями и руководством Ваших министров, там резидующих…»