Князь мертвецов - стр. 27
Митя глубоко, всей грудью вздохнул, точно сбрасывая с плеч невидимую тяжесть, и поднял глаза. Над ним красовалась уже знакомая вывеска «Домъ модъ для дамъ и господъ», но сегодня он надеялся найти тут вовсе не труп!
- Сегодня самый важный день моей жизни! – беззвучным шепотом повторил он.
6. Глава 5. Спасение сюртука
- Нам в обход. – княжич нырнул в узкий проем между домами, и потянул побитую пятнами ржавчины створку и шагнул во двор. - Знакомое место, верно?
- Я тут труп нашел.
- Это вас как-то беспокоит?
«Он же считает меня Моранычем – с чего бы Моранычей беспокоили покойники?» - уныло подумал Митя. Покойная Фира Фарбер, чей труп он вытащил здесь из дворового нужника, его и впрямь нисколько не беспокоила. Сидела себе тихохонько на крыше того самого нужника, рассеяно раскачивая на пальце сложенный кружевной зонтик. Зонтик то и дело касался дощатой стены, но не ударялся, а проходил насквозь, и тогда по всей слегка размытой фигуре девушки пробегала легкая рябь. При Митином появлении она подняла голову и на губах ее даже мелькнуло что-то вроде улыбки. И снова принялась раскачивать зонтик, точно маятник на часах.
Все знавшие ее, говорили, что Эсфирь Фарбер была неглупа, и для своего низкого положения неплохо образована. Если фабричную работницу, лавочницу и парочку мазуриков удовлетворила смерть задравшего их медведя и его цыгана-поводыря, то Фире нужно было истинное возмездие. Настоящий виновник. А потому она ждала. Тихо, терпеливо, и впрямь совершенно не беспокоя Митю, лишь иногда мелькая в отдалении, видно, чтоб убедиться, что тот ничего не забыл, и от решения рано или поздно добраться до господ Лаппо-Данилевских не отказался.
С трудом подавив желание кивнуть призрачной девушке как старой знакомой, Митя шагнул за Урусовым. Небрежно составленный у ворот штабель щетинящихся ржавыми гвоздями деревянных ящиков с едва слышным скрипом качнулся… и принялся медленно крениться, норовя обрушиться Мите на голову. Митя стремительно проскочил мимо… груда ящиков замерла и застыла в хлипком равновесии. Будто передумала падать.
Насколько щегольским был передний фасад «Дома модъ», настолько задняя его сторона оказалась запущенной и неухоженной. Урусов с явным усилием потянул на себя облупившуюся дверь. Пронзительно, до зуда в зубах, заскрипели несмазанные петли, под облезлой краской тускло блеснул металл. Митя придержал дверь, с удивлением разглядывая сложный германский замок… обернулся, новым взглядом оценивая захламленный двор. А ведь если ночью идти, в темноте, до этой двери почти невозможно добраться не покалечившись, и уж вовсе невозможно – не наделав шуму.