Князь Левой Реки - стр. 18
Гандарва заметили сразу. Кто-то из оборотней, спавших у костров, зарычал:
– Гость к нам.
Полу-призрак двинулся меж лежащих на траве мужчин и женщин. В летние ночи оборотни не оставались в волчьем облике. Слишком жарко в густой шерсти. Так что сейчас расположились на земле, положив руки под головы, или даже без этого – просто затылком на густой траве. Оборотню и камни – постель. Поэтому в их селениях, многочисленных и всегда немноголюдных, даже строений не было. Выбирали поляну ближе к реке или ручью, разводили костры, где пищу готовить. Всё же сырому мясу человеческую еду предпочитали.
По ночам по привычке лежали рядом друг с другом, плотным лежбищем бок о бок. Раньше, когда кланы были, у каждого своя территория была в селении. Семьями жили. Но уже восемьдесят лет, как Навийские оборотни перестали семейничать. После войны их так мало осталось, что все, кто вернулся на свою землю, стали объединяться просто как есть – оборотень, – значит свой. И не важно из какого ты клана. Потому что обычно находилось по одному, двое от своей крови. Даже знаки рода перестали носить на себе. Да и кому их выткать? Раньше мать или сестра мужчинам семьи на коже знаки вышивала, но если все погибли, и больше нет у тебя рода, тогда и записать на тело нечего. Разве что символ смерти нанести. Но живому оборотню на себе печать смерти носить нельзя. Дурная примета. И сам сгинешь.
Гандарв прошёл к старшим оборотням селения. Они занимали место чуть вдали от остальных. Лежавший среди них Хар, услышав голос часового, перекатился с одного бока на другой, и наблюдал за приближением гандарва с интересом.
Вместе с Харом проснулись и остальные. Открыл глаза Карай, – возрастом что и Хар, – за сорок пять лет оба миновали. Но для оборотня это лишь треть жизни. Самая сила только пришла. А в волчьей семье этих лет достаточно чтобы считаться старшим.
Карай, проснувшись, сначала прижал к себе крепче свою женщину, что спала рядом с ним. Уткнулся носом в её густые волосы. Вставать не торопился. Хоть и жарко, и лежать вместе горячо, всё равно объятия не хотел размыкать.
Другие старшие оборотни, заметив гандарва, сразу поняли зачем полупризрак здесь. Кто-то даже усмехнулся:
– Твой разведчик пожаловал, Хар.
Тот кивнул, и когда полупризрак подошёл, спросил:
– Не уж-то скажешь мне то, что я хочу услышать?
Гандарв утвердительно опустил голову:
– Иначе не пришёл бы.
Хар сел, убрал назад длинные чёрные волосы, завязал их жгутом в хвост, поднялся на ноги, наклонил шею из стороны в сторону, пошёл к костру, возле которого в железных чашах лежали куски зажаренного вчера мяса. Захватил один, откусил. Поднял кувшин с водой, сделал глоток.