Князь. Летопись Мидгарда - стр. 18
– Его высочество Сильвестр Рашуа, княжич Таларский и лорд Д’Этто, вернулся!
Это сообщение произвело на собравшихся в тронной зале огромный эффект: Бенедикт Тит – архивариус Талара и ближайший советник покойного лорда Максимилиана, – резко поднялся с кресла регента, поставленного перед пустующим троном князя Талара; молодой человек, сидевший рядом с ним и оказавшийся младшим братом Сильвестра – виконтом Себастьяном Таларским, – бросился обнимать брата; Адалинда и Радж, больше всех пораженные вестью, ошарашенно перешептывались немного в стороне; а весьма разнообразные реакции присутствовавших в зале аристократов, посольств семи королевств и чиновников Талара слились в какой-то невообразимый гомон.
– Тихо! – наконец призвал всех успокоиться Бенедикт Тит и, когда в тронной зале воцарилась тишина, довольно холодно обратился к Сильвестру. – Зачем ты вернулся?
– Чтобы занять свое место, архивариус – в противовес холодному тону Бенедикта и не желая называть его регентом, просто и уверенно ответил Сильвестр, кивком головы указывая на пустующий высокий трон.
В зале вновь начались волнения высокопоставленных особ.
– Тихо! – громче и более властно повторил свой призыв регент и, восстановив порядок, продолжил свой разговор с Сильвестром. – Великий князь Максимилиан, твой отец, погиб насильственной смертью и не был отмщен. По законам Мидгарда ты не можешь наследовать своему отцу, пока не выплатишь долг крови.
– Мой отец погиб от рук богов, – напомнил в ответ Сильвестр, – которые сами призвали его, дабы выслушать мнение владыки Талара по поводу кризиса Краеугольного архипелага. В истории Мидгарда не было еще случаев, когда долг крови имел бы отношение к бессмертным. Может ли быть долгом обязательство, которое заведомо невозможно исполнить? Является ли смерть от рук богов убийством или сие есть судьба? В законе ничего не значится на этот счет.
– И тем сложнее ситуация: на тебе неоплатный долг крови, а сама твоя жизнь – помеха законности наследия трона твоим братом. Тебе не хуже всех нас известно об этом, Сильвестр, и вряд ли я ошибусь, если выскажу предположение о том, что именно осознание этого факта побудило тебя бежать три года назад. Так я перефразирую свой вопрос: не зачем, а почему ты вернулся? Что изменилось?
Вся эта ситуация очень не нравилась Сильвестру: в присутствии Себастьяна и Бенедикта, разговаривал он преимущественно с последним, а значит, хоть тот и был всего лишь регентом и хранителем трона, у него было больше власти, чем у сыновей покойного правителя. Но пока-что приходилось с этим мириться.