Князь Холод - стр. 4
– Князь! Живой!
– Слава богу, живой!
Мои измышления самым беспардонным образом были прерваны появившимися из лесу радостно голосящими людьми в синей форме. Это уж было слишком для моей бедной головы, я на участие в подобном безумии не подписывался! Силы резко оставили меня, в глазах потемнело, и все бредовые видения вмиг испарились.
2
Пробуждение было резким и тревожным. Вздрогнув всем телом, я открыл глаза и уперся непонимающим взглядом в низкий грязный потолок. Что еще за новости? Где я? Как здесь оказался? Затаив дыхание, осторожно пошевелил руками и ногами, повернул голову влево-вправо и позволил себе облегченно вздохнуть. Жив. Тело слушается. Уже кое-что.
Отчаянно кося глазами и, на всякий случай, стараясь производить как можно меньше шума, я стал осматриваться. Темные бревенчатые стены, земляной пол, почерневшая от грязи и копоти русская печь. Сквозь задернутое плотной занавеской маленькое окошко с трудом просвечивают косые солнечные лучи. Не нужно быть пророком – сейчас либо рассвет, либо закат.
С потолка свисают связки чеснока и лука, две стены сверху донизу увешаны пучками сушеных трав, ими же завалена крышка стоящего в углу массивного деревянного сундука. Из стоящей посреди стола глиняной миски верх поднимается тонкая струйка пара. Заставив меня вздрогнуть от неожиданности, на стол бесшумно запрыгнул пушистый черный кот. Усевшись возле парящей миски, он безмолвно уставился на меня своими желтыми глазищами. Ни дать ни взять – апартаменты Бабы-яги. Чертовщина какая-то.
Из-за грубо сколоченной двери доносились приглушенные голоса. Вроде бы звучали они взволнованно, но, как я ни старался, как ни напрягал слух, разобрать хотя бы слово не удавалось.
Вопреки здравому смыслу мысли текли вяло и неспешно, никакой паники не было. Было лишь ощущение, будто я наблюдаю за происходящим со стороны. А ведь это неправильно! Необходимо срочно найти ответы на ряд вопросов. Что происходит? Что со мной случилось? Где я? Что с женой, детьми?
Поток моих безответных вопросов прервал препротивный скрип открывшейся двери. В комнату вошла та самая старуха, чье лицо мне было уже знакомо по вчерашней странной ситуации. Вчерашней? Не знаю, почему, но по моим ощущениям вся эта ерунда случилась именно вчера.
– Проснулся, касатик? Вот и хорошо! – ласково проворковала вошедшая, к слову, оказавшаяся не согбенной страшной старушенцией, а вполне опрятной и доброжелательной бабулей.
– Проснуться-то проснулся, – осторожно ответил я, принимая сидячее положение и попутно отмечая, что лежал на широкой лавке, застеленной звериными шкурами, – только вот проснулся во сне или наяву?