Князь - стр. 16
Один из спешившихся гридней помог князю закрепить доспех и вознамерился первым войти в заросли.
– Я сам! – воскликнул князь и, оттолкнув гридня, бросился вперед…
Зверь атаковал молча и стремительно. Кони прянули назад, псы с визгом отскочили, оба хузарина разрядили луки, но из-за шарахнувшихся коней стрелы ушли впустую. Святослава отшвырнуло назад, на гридня (счастье, что он не напоролся на его меч), а в следующий миг и сам гридень покатился по траве, как поддетый ногой мешок с шерстью.
Духарев упустил первые мгновения, пытаясь сладить с конем, поэтому он увидел только результат: двух сбитых с ног воинов и вопящего следопыта, на плече которого сомкнулись страшные клыки.
Один из варягов прыгнул с седла на спину зверю, но тот, опустив следопыта, извернулся, взмахом лапы вышиб пику из рук варяга, а его самого поймал на лету, как кошка – птицу, опрокинул, подмял…
Воздух вибрировал и рвался от низкого рева, вызывавшего предательскую слабость…
Стрела чиркнула по грязно-желтому меху. Другая воткнулась в землю: громадный зверь увернулся не хуже опытного воина. Вернее, намного лучше. Быстрее. Прыжок – клыки вонзились в ногу хузарина, а когти – в круп обезумевшего коня. Лошадь и всадник опрокинулись на землю, и тут леопарду не повезло: подвернулся под удар копыта. Второй хузарин исхитрился: вогнал стрелу в сбитого с ног хищника. Леопард взревел так, что, казалось, вздрогнула сама земля. Его бросок был молниеносен, но конь хузарина уже сорвался и понесся прочь.
Промахнувшийся зверь крутнулся на месте и увидел целую кучу врагов: четверых гридней-варягов, спешившихся, со щитами, прикрывающих обеспамятевшего князя; Икмора, держащего рогатину с длинным широким железко́м; Духарева, тоже спешившегося, подхватившего чье-то копье…
– Ко мне, зверь! – закричал Икмор и метнул нож.
Леопарда нож не остановил. Икмор принял зверя на рогатину, но неудачно. Острие лишь скользнуло по пятнистой груди, ясеневое древко вывернулось из рук Икмора, сам он отпрыгнул, но споткнулся… Леопард не успел его подмять. Когда он, грязно-желтая размазанная тень, пронесся мимо Духарева, Сергей нанес удар. Целил он, правда, в шею, а попал в бок, ближе к крестцу, зато всадил качественно, от души: копье пробило броню мышц и ладони на две погрузилось в леопардово нутро. Человек после такой раны напрочь терял способность к нападению и обороне, а леопард вроде бы даже не понял, что ранен: тотчас кинулся на нового врага. Впрочем, проделанная в организме дыра малость поубавила зверю прыти, и этой малости хватило, чтобы Духарев успел выхватить меч и встретить зверя хлёстом клинка… Двуногий от такого удара сразу стал бы одноногим, но хищнику меч даже кость не просек. Впрочем, пластины Серегиного панциря тоже выдержали удар когтей. Примерно как бронежилет выдерживает попадание пули: дырки нет, но ребра трещат, воздух из груди – долой, а в глазах черно. Сбитый с ног, он каким-то чудом ухитрился увернуться от клыков – только вонью обдало…