Княгиня Женька Шаховская - стр. 3
– Не гоните так, Евгения Михайловна, радиатор закипит.
– Скажете тоже. Не гнать. Зачем тогда автомобиль, если не гнать?
– И так пятьдесят вёрст в час несёмся. Вот это скорость!
– Вот у него скорость, – кричит Женька и показывает на летящий в небе аэроплан.
– У него вёрст сто, не меньше.
– Сто? Всего сто? Это же совсем мало…
– А вам, сколько бы хотелось?
– Мне надо больше. Двести вёрст. Триста. Нет, тысячу!
– Тысячу? Это же невозможно, Евгения Михайловна. Человеческий организм не в состоянии выдержать такую скорость. Полопаются барабанные перепонки в ушах, а потом и сердце разорвётся. Научный факт.
– Это у трусов от страха всё полопается. А если страха в человеке нет, то никакая скорость ему не страшна. Это факт. Просто факт.
Из-под капота Женькиного автомобиля начинают хлестать струи пара. Двигатель глохнет. Машина останавливается. Механик выскакивает, открывает капот, снимает кепку и машет ей, разгоняя облако пара. Женька беззаботно наблюдает, как их объезжают гоночные автомобили.
***
Яков (18 лет) смотрит на Женьку из подворотни. Видит, как к Женьке подходят Городовой и Полицейский, показывают ей фотографическую карточку, что-то говорят. Их не слышно, потому что по улице один за другим проезжают гоночные автомобили. Они бибикают клаксонами и гудят моторами. Яков видит, как Женька отрицательно дёргает подбородком и раздражённо отмахивается от Городового. Тот почти насильно вручает ей карточку.
Яков проходит через подворотню и через соседнюю улицу, через подвал, через железную дверь попадает на конспиративную квартиру. Сильно накурено. Поскрипывает печатный станок, на котором революционеры штампуют листовки. Яков берёт листовку, читает.
– Вот это хорошо, – говорит Яков. – Я бы взял пачку для товарищей на заводе, но за мной следят.
– Тогда вам лучше у нас не задерживаться, – сурово произносит пожилой революционер и выпроваживает Якова на улицу.
***
Женька задумчиво рассматривает фотографическую карточку Якова.
Глава 2
Ресторан. Мало публики, уже поздно, официанты скучают. Женька за столиком справа в компании Распутина и его уныло пьянствующей свиты. За столиком слева Первый имажинист и Второй имажинист. За столиком в тёмном углу Яков (18 лет).
– Ты узнаёшь ту даму в перьях? Ту, рядом с Распутиным, – говорит Первый имажинист.
– Да, я сразу её вспомнил. Это же было лет пять-шесть назад? Да, нам тогда жрать было нечего, и мы с улицы забрели на какой-то дурацкий приём в купеческом доме. И там эта милая девочка пела гусарскую песню. Женя? Да, Женечка Андреева.
– Теперь она графиня Шаховская.