#Книжный маньяк - стр. 49
Опойка, тупица и потаскун, сказала про него Крис. Я тихо согласился.
Понятное дело, оставлять Машку с таким чудищем было нельзя. Страшно представить, в кого он мог превратить ребенка примером своей разгульной жизни. Надежда же, что он вдруг остепениться и почувствует хоть какую-то ответственность, оставалась размером с половинку частицы морской соли. В итоге Машка стала жить с Кристиной.
После развода моя жена переехала в другую квартиру, прожила там несколько месяцев, а затем купила таунхаус в черте города, якобы выгодно вложившись еще в котлован. Происхождения таки средств оставались для меня загадкой, но я подозревал, что сразу после ухода от меня, женушка нашла себе очень хорошего любовника. Теперь у нее был фактически загородный дом, с двумя этажами комнат, небольшим палисадником перед домом и двумя парковочными местами. Туда же переехала и Маша.
Ее отец вспоминал о ней раз в месяц, и это в лучшем случаем. Звонил, видимо просто удостовериться что дочь жива и здорова, затем также исчезал. Насколько я знал, опойка-тупица-потаскун-хоккеист-папочка был даже не в курсе домашнего адреса Крис. Впрочем, пускать такое отъявленное дерьмо на порог никто бы и не стал.
Этим вечером, пока летнее солнце клонилось к закату, каждое окно жилища бывшей было подсвечено светом. Создавалось впечатление, что внутри дом полон гостей. Припарковав внедорожник, я осторожно вышел и огляделся. Из дома действительно доносились звуки какого-то торжества.
Какого хрена? – злобно подумал я и пошел к входной двери.
У меня были ключи, я все-таки хоть и бывший, но муж, поэтому я не стал трезвонить в надежде, что Крис благоволит мне открыть, и потому открыл дверь сам.
Внутри было шумно и по-особому празднично. Вешалка в прихожей, всегда пребывавшая в изрядном бардаке (точно такой же царил и у меня дома, когда мы жили с Кристиной вдвоем) и завалена куртками, сумками и прочей дребеденью. Около коврика в беспорядочном хаосе разбросана обувь. Мое внимание привлек и аляпистый бирюзовый плащ.
И без того хреновое настроение упало ниже плинтуса. А голова, от резкого подъема и недосыпа, постепенно, словно чаша, наполнялась головной болью.
Этот плащ, откровенно безвкусный, ужасного ядовитого цвета, приторно мерзко пахнувший ядреными французскими духами, и, не стоило сомневаться, что поддельными, от которого прихожая пропахла так, словно располагалась в предбаннике парфюмерного завода, принадлежал моей теще.
Бывших тещ не бывает. Также как не бывает бывших друзей. Друзья либо есть, либо те люди, которые в один грустный миг перестают ими быть, никогда таковыми не являлись. Аналогичная ситуация с тещами. Их ненависть к зятьям не прекращается со временем, не исчезает после развода с дочерями, чьи жизни испоганил очередной зятек, какого лучше бы вообще никогда не существовало на земле.