#Книжный маньяк - стр. 41
Обида, хлынувшая из его голоса, да и сама ситуация в целом, несколько меня отрезвила. Раздражение, гнев, неприятная нервозность, появившаяся после звонка Молотовой, слегка сошли на нет.
– Стой, – сказал я, когда Дятлов доплелся уже до лифтов и вызвал кабину. – Поедешь со мной, так и быть. Но если следователь тебя не пустит на место преступления – не обессудь. Будешь сидеть в душной машине и ждать.
Он повернулся ко мне и его лицо, полминуты назад искаженное гримасой обиды и отчаяния, теперь светилось радостью и торжеством. У меня создалось впечатление, что Денис всего лишь умело разыграл обиду. Едва не разрыдался, гордо ушел, по факту играя роль. Так ли это или не так, я мог только догадываться.
Я быстро собрался, и мы вдвоем спустились в паркинг. Увидев стоявший на парковочном месте монструозный шведский внедорожник, приветственно загоревшийся ксеноновыми фарами, стоило мне разблокировать двери, Денис вскричал:
– Ни хрена себе у вас тачка! Всегда о такой мечтал! Это же «Вольво» последней модели!
Забравшись в салон, Денис с широко раскрытыми от удивления глазами и ртом принялся рассматривать панель приборов, провел рукой по гладкой обивке дверей. Выглядел он со стороны так, словно жил в полной изоляции где-нибудь в лесу, и сейчас впервые в жизни увидел автомобиль.
– Рот прикрой, а то зубы выпадут, – бросил ему я и нажал на газ.
Пока «Вольво» постепенно раскалялся под лучами палящего солнца, Денис, на свое счастье, молчал, тупо разглядывая салон, мы в благостном молчании ехали по окружной дороге в сторону паркового района. Я прокручивал в голове информацию о романах Марининой.
Лет пять назад я писал статью, посвященной творчеству, пожалуй, самой знаменитой писательницы детективов в России. Некоторые романы Марининой переводились весьма успешно в Европе, и, в частности, в Германии. В своей публикации я отметил, что Маринина – единственная из всех российских писателей детективов в 90-х годах составила фактически энциклопедию российской преступности новой России. Ей были проработаны абсолютно все схемы преступлений – от обычных бытовых до происходящих в самых высоких эшелонов власти, в том числе следственных органов. К тому же замыслы преступников были куда более изящными и нетривиальными, в отличие от множества других произведений. Куда тут Агате Кристи с ее десятками однотипных романов про убийства из-за наследства.
Раскаленный от солнца город был относительно пуст. Машин встречалось мало и буквально через полчаса мы приехали на обозначенный перекресток улиц. Посреди дороги застыл трамвай, мигающий аварийкой, вдоль и без того узкой дороги стояло несколько полицейских машин, фургон скорой помощи. Вокруг сновали люди. На углах улиц периодически собирались зеваки, с патологическим интересом осматривающих место преступления и потом уходящие, видимо вспомнив, что они шли куда-то по делам, а не вышли из дома для наблюдения за чужой трагедией.