Книжники. С красной строки - стр. 51

Стоп.

Сглотнув, Констанция потянулась к коричневому конверту, ее сердце гулко билось, вызывая пока еще до конца не оформившиеся, но без сомнения неприятные чувства.

На шершавой поверхности было аккуратно выведено: “Артуру Кингу”. Золотой гелевой ручкой – это так эффектно смотрелось на темной дизайнерской бумаге.

– Проснулись? – раздался спокойный мягкий голос за спиной. – Я думал, проспите дольше, но уже и в самом деле пора вставать.

Она развернулась, волосы взметнулись, описывая дугу, и мягко хлестнули ее по голым плечам. Грудь жгло огнем обиды и злости.

– Почему. Это. Здесь? – прошипела она, демонстрируя конверт.

Кинг удивленно поднял брови и спрятал руки в карманы. Даже дома он оставался в костюме, снял только пиджак, оставшись однако в жилетке и при галстуке. И в тапочках. Ещё одна русская традиция, которую он перенял с большим энтузиазмом.

Сделав пару шагов к Констанции навстречу, он попытался забрать конверт, но она отдернула руку.

– Взгляните на него внимательно, – проговорил он с кажущимся спокойствием.

Она чуть сощурилась, но все же посмотрела туда, где был клапан.

– С другой стороны.

Констанция перевернула, в этот момент конверт выскользнул из ее пальцев.

– Написано “Артуру Кингу”, – пояснил он, пряча объект спора на верхнюю полку: Констанции пришлось бы залезать на стул или стол, чтобы добраться до туда. – Это я. И конверт мой. Могу распоряжаться им, как заблагорассудится. Например, класть на свои полки. А вот что делали вы, копаясь в моих вещах?

Сжав кулаки, она уставилась на него без единого намека на раскаяние:

– Отдайте.

Он издал недоверчивый смешок.

– Прошу прощения? Констанция, вы не много на себя берете?

Кинг поднял подбородок и, будто бы в попытке примирения, другим, более заботливым тоном произнес:

– Перед тем как уехать, Аврелий принес из машины вашу одежду, вот она, на кресле. Переодевайтесь и приходите в столовую. Вам нужно позавтракать.

– Никуда я… – Вы в одной тонкой сорочке у меня дома. Будете дальше стоять передо мной, руки на боки? Это не очень-то прилично.

Констанция обняла себя. Спорить дальше расхотелось.

Кинг сделал шаг прочь из комнаты, но затем, передумав, забрал конверт и только тогда вышел.

Тяжело дыша, Констанция упала на диван.

В этом конверте была главная причина ее ненависти к Артуру Кингу.

Минуло воскресенье, позволившее Констанции немного прийти в себя. В понедельник же в Библиотеке на нее буквально набросилась возбужденная Мила, которая тут же стянула с ее шеи шарф и уставилась на две красных отметки:

– Ты с ума сошла, солнышко?

Констанция закатила глаза.