Книжники. С красной строки - стр. 21
Лесть. Подлый, но действенный инструмент. Констанция позволила удовольствию от его слов захватить душу. Ненадолго.
Несколько минут они шли в тишине, нарушаемой лишь шумом машин на широком – по Питерским меркам – Московском проспекте.
– Тебе не нужно беспокоиться на мой счет, – заявил вдруг Аврелий, когда они уже подходили к воротам.
Кажется, он, в отличие от Констанции, не мог хранить молчание слишком долго.
– Беспокоиться? – усмехнувшись, повторила она, удивляясь выбору слова.
Уже пару лет ничто не заставляло ее беспокоиться. Ты беспокоишься, когда что-то настолько важно, что боишься это потерять или испортить. Но когда у тебя ничего нет, все, что остается – заполнять пустоту работой, делами, какими-то очевидными, близкими целями и задачами.
Все считали Констанцию первоклассной книжницей. Они не знали, что единственной причиной потрясающей эффективности было отсутствие эмоционально значимых вещей в жизни. Последние три года ее разум, чтобы занять себя, брал новые и новые дела и щелкал их, как орешки. Душа при этом находилась в спячке. Никаких тревог. Никаких переживаний. Только глубоко запрятанная тоска.
Возвращение в Петербург, правда, поставило все с ног на голову: Констанция будто вернула себе не только родной город, но и частичку прежней себя. Мама после одного из телефонных разговоров заметила “напряжение и нерв”. Пришлось объяснить это нездоровой питерской атмосферой. Не хотелось признаваться маме и, главное, конечно, себе в том, что все старания по созданию себя шаг за шагом развеялись прахом. До свидания, равнодушное спокойствие. Здравствуй, нервная Констанция, желающая всем что-то доказать, ожидающая от себя и от других только идеального выполнения всех задач.
– Единственное, что меня беспокоит, это то, что ты слишком много разговариваешь, – сообщила Констанция стажеру, не глядя в его сторону.
Он вздохнул и далее не проронил ни слова, пока они не оказались у выхода из парка.
– Ну что, едем к Свете? – уточнил Аврелий, пока Констанция разбиралась с приложением на телефоне.
– Да, я уже вызвала такси, – бросила она.
Он хмыкнул.
– Что ж… тогда встретимся там.
И многозначительно прокрутил брелок от автомобиля между пальцами.
Констанция опустила руку с телефоном. Он обаятельно улыбнулся. Позер.
– У тебя глаза такие… – проговорил вдруг изумленно Аврелий, чуть склоняясь к ее лицу, словно увидел впервые.
Только этого не хватало! Она уже приготовилась прочитать отповедь, чтобы этот пижон и думать забыл о заигрываниях на рабочем месте. Но Аврелий продолжил:
– …как будто хочешь уничтожить все живое. Это наследственное или верхнее веко опустилось со временем и стало мимической привычкой?