Книголюб - стр. 41
— Ну, знаешь, дорогой, если бы ты сам чуть быстрей соображал и дарил мне подарки после наших жарких ночей, то я бы никогда тебя не попросила.
— Маша, мы не на базаре, где у меня товар, а ты купец. Я делаю приятно тебе, ты — мне. Или только у меня жаркая ночь? Тебе со мной плохо?
— Хорошо, но я бы предпочла, чтобы меня благодарили…
— За что? За секс?
Она скривилась:
— Ой, все!
После этого случая у них все пошло наперекосяк. Максим чувствовал, что это не его женщина, она его раздражала во всем: как ела, как пила кофе, даже как сидела, некрасиво подобрав под себя острые коленки.
Машу нашла для Максима мама. Это он понял уже потом, что их встреча в кафе была не случайной. Но сначала он думал, что мама к их знакомству не приложила руку.
Маша была красавицей: высокой блондинкой с серыми глазами и идеальной фигурой, она модно одевалась и постоянно ловила на себе заинтересованные взгляды. Максим не обошел ее вниманием, такой девушкой трудно было не увлечься.
Удивило его еще то, что она долго держала его на расстоянии. Он подумал, что она очень порядочная и избирательная. Оказалось, она просто не любила секс и постоянно потом увиливала от него: то голова болит, то спина, то менструация началась.
С Ариадной Адамовной, как казалось Максиму, Маша познакомилась случайно, потому что эту встречу он совсем не планировал. Он гулял с Машей по набережной и вдруг увидел, что им навстречу идет Ариадна Адамовна.
— Вышла прогуляться! — объяснила мама свое внезапное появление в пяти километрах от дома.
И сразу после этого знакомства началось:
— Какая прекрасная девушка!
— Какая она красавица!
— Я случайно встретилась с ней и пригласила к нам на ужин.
— Вот такая жена тебе нужна!
Такое наступление длилось полгода. Макс держал оборону долго, но сдался. Даже не заметил когда. Он безумно хотел настоящую семью и постоянную женщину, еще мечтал о дочке.
Была бы его воля, он давно женился бы на Соне. Она его устраивала полностью, и он знал, что она будет в его жизни навсегда. Но мама не просто была против, она устраивала такие истерики, когда только узнавала о том, что Максим оставался на ночь у Сони. Ариадна Адамовна наутро встречала сына с повязкой на голове и сердечными каплями. И этот спектакль длился и повторялся пятнадцать лет.
— Как ты не понимаешь, что этой шалаве от тебя нужны только твои деньги? — кричала она.
— Мама, там живет мой сын. И там три комнаты. С чего ты взяла, что я с ней сплю? И Соня сама неплохо зарабатывает!
Оправдываться всегда было стыдно. Он не понимал, почему мать ставит его, взрослого мужика в такие рамки? Почему он должен отчитываться о каждом шаге? Но неотложка, вызванная почти всегда к его приходу, ставила все на места: он опускал голову и обещал ночевать дома. А когда ему иногда хотелось остаться с Соней, он врал, что уезжает на дачу к Муслиму.