Книга Z. Том 1 - стр. 3
Здесь придётся совершить небольшой экскурс в историю. В 1991 году, на фоне выхода Хорватии из состава Югославии, хорватские сербы подняли восстание и провозгласили Республику Сербская Краина, которая требовала отделения уже от Хорватии. Осенью 1991 года лидеры Сербии и Хорватии подписали соглашение о прекращении огня и вводе миротворцев в спорную зону. Период прекращения огня хорваты использовали для наращивания сил при помощи западных инструкторов, вооружения, поставляемого им в обход официального эмбарго и собственных усилий. В 1995 году Хорватия провела две коротких интенсивных операции – «Молния» и «Буря», в результате которых Сербская Краина была уничтожена, её вооружённые формирования разгромлены, а сербское население почти поголовно бежало. Миротворческие контингенты не сделали для предотвращения нового обострения, по сути, ничего; реакция международного сообщества была вялой и скорее прохорватской. Позднее практически всё политическое и военное руководство Сербской Краины было осуждено в Гааге за разнообразные военные преступления (хорваты отделались за аналогичные по размаху и характеру деяния несколькими севшими в тюрьму офицерами армии и полиции).
Разумеется, эта история была знакома российской политической элите, и аналогии бросались в глаза. Поэтому для России миротворцы могли стать только частью архитектуры будущего мира. Ключевой гарантией для недопущения разгрома Донецкой и Луганской республик могла стать только постоянная возможность поддержки из России, о чём было бы невозможно говорить, если бы миротворцы разместились не только на линии разграничения.
Украина с самого начала холодно отнеслась к российскому проекту. Пётр Порошенко заявил, что миротворцев ООН необходимо развернуть именно на границе с Россией и «голубые каски» интересуют его только в одном аспекте: возвращение территории повстанческих республик под контроль Украины. Ему вторил министр иностранных дел Украины Павел Климкин: «Нам совершенно не нужен тут замороженный конфликт, поскольку он нужен России по определению… размещение миротворцев только на линии соприкосновения – на самом деле просто создание нового рубежа».
Украину, безусловно, интересовал не мир как таковой, а собственная победа. Вообще, стоит непрерывно держать в голове: в течение всего конфликта Украина под миром понимала исключительно собственную военную победу.
При этом Киев опасался, что Россия постарается включить в состав миротворческих сил собственный контингент (и так или иначе возглавить миротворческую миссию). Здесь уже Украина имела веские основания опасаться простого закрепления ЛДНР за Россией, уже при официальном мандате ООН. В конечном итоге, как известно, не был реализован ни «узкий» российский, ни «широкий» украинский план миротворческой миссии ООН.