Книга Семи Дорог - стр. 38
– Профессор! На колени встану! Столько лет жить, работать не жалея сил, начинать все с нуля, строить какие-то планы, откладывать кое-что на черный день, а потом – раз! – и из-за идиотской собаки обрыв в ничто! В пустоту! Прошу вас! Сделайте что-нибудь! Подарите надежду!
Хламович немного поломался и похрустел пальцами. Потом из кармана вновь появилась заветная желтая таблетка.
– Гм-гм… Антибиотик шестого поколения! После однократного применения убивает любую, будем говорить, заразу! Вы, случайно, не химик? Очень жаль! Гексахлоробромоглюкоципролет! Одна таблетка, и к завтрашнему утру вы, выразимся так, огурчик. Хотя, не побоюсь этого слова, анализы никогда не повредят!
Глаза укушенного вспыхнули.
– Я знал! Я верил! Дайте мне ее!
Профессор печально посмотрел на протянутую к нему руку.
– Не имею права! У нас в стране данное лекарство строжайше запрещено. Минздрав, будем говорить, перестраховывается… А ну как кто-то заинтересуется, почему вы взяли да, будем говорить, выздоровели? С какого, скажем так, Гиппократа?
Пациент совершил невероятный рывок на здоровой ноге и вцепился доктору в карман.
– Умоляю вас! Все отдам! – хрипел он, пытаясь просунуть внутрь руку.
Врач поймал его за запястье. Пальцы у профессора оказались неожиданно сильными, хотя и несколько липкими.
– Прямо-таки и все? – спросил он вкрадчиво.
– ВСЁ!
Профессор наклонился к укушенному так близко, что тот услышал его дыхание, отчего-то пахнущее канцелярским клеем.
– Совсем все? Даже, будем говорить, эйдос? – спросил он застенчивым шепотом.
И хотя в незнакомом слове «эйдос» не было ничего ужасного, директор внезапно испытал ужас, покрывший все тело липким потом.
– Какой «эйдос»?
– Да такой вот!
– Но я не знаю, что это!
– А зачем вам знать, когда вы все собрались отдавать?
– Да так вот! Надо, и все! – заупрямился «йогурт».
Обладатель липких пяток задумался.
– Правила есть правила, а то свет еще придерется, – пробурчал он себе под нос. – Ну ладно уж! Скажи я вам, что эйдос – это, будем говорить, душа! Согласились бы?
– Душу? Нет, душу не отдам! – переполошился пациент.
Хламович поморщился.
– Фуй, как принципиально! А вы ее видели, душу-то? Есть она на свете? Может, и души-то никакой нет? Таблеточка-то вот она! Ее пальчиком потрогать можно! А души-то, может, и нету никакой вовсе! Согласны?
– Нет!
– Да даже если и есть душа, разве ее так просто отнимешь? Вот так вот ручкой? Разве это не было бы смехотворно? Какая душа, а? Опомнитесь, дорогой мой! Мы же деловитые практические люди! Тертые калачи, а? Неужто мы шутки от правды не отличим?