Книга путешественника, или Дзэн-туризм - стр. 4
В дополнение скажу, что каждый из нас – людей, не один десяток лет проходивших в походы или экспедиции, – знает всё лучше всех. И то, что показалось удачным решением для меня, может у того же Петра Ивановича вызвать недоумение. Поэтому я изначально расставляю точки над i: большая часть моих рекомендаций ориентирована на человека, который собирается провести на природе дней пять или более и пройти пешком по стране леса и камня километров сто, не менее.
А если Пётр Иванович сочтёт, что я что-то позабыл, о чём-то не написал или неправильно расставил акценты, – пусть самостоятельно изложит свои мысли.
Порой вас будет удивлять, что я часто пишу о совершенно очевидных вещах. Но именно из этих очевидных вещей и состоит премудрость жизни в простых суровых условиях. Точнее, из правильной последовательности применения простых вещей на практике.
Эта книга – не для искателей приключений. Она для тех, кто стремится их в своей жизни избежать.
Благодарю всех, кто был моими наставниками и спутниками в страннической жизни на севере и востоке Сибири: моего отца, Арсения Васильевича Кречмара; Владимира Викторовича Аксёнова, моего первого начальника отряда и одного из последних пеших геодезистов Советского Союза; Василия Феофановича Белого, показавшего специфику геологических полевых работ на Центральной Чукотке; Ивана Михайловича Субботина, главного редактора газеты «Колымский тракт», где впервые увидели свет некоторые главы этой книги; Алексея Вайсмана, предоставившего мне справочную информацию из своей библиотеки; Евгения и Татьяну Крокуновых, Василия Солкина, Антона Левмана, Ольгу Мочалову, предоставивших для этой книги множество фотографий; Славу Загоскина, человека, благодаря которому мне удалось вернуться на Чукотку.
Михаил Кречмар
Часть I
Стихии Земли
Глава 1
Предзимье
Медвежий след бороздой поднимался на перевал. Когда я толком это рассмотрел, горизонт начало заливать фиолетовыми закатными красками. Я поглядел вверх, туда, где пологие гребни сопок переливались всеми оттенками синего цвета под свежими снежными наносами, вниз – там чернела решётка лиственничного леса, и прямо перед собой, где начиналась припорошенная снегом каменная осыпь.
Предстояло где-то ночевать.
Первый снег.
Через два часа, сидя возле большого костра, я пытался спланировать для себя завтрашний день. Где-то недалеко (по моим представлениям) в тесной и тёплой берлоге, под самыми гребнями скал, ворочался большой медведь, поудобнее устраиваясь на зиму. Эту берлогу он вырыл давно, где-нибудь в сентябре, затем спустился обратно к реке, после чего ещё почти месяц вылавливал с нерестилищ кижучей, закусывая их кедровым стлаником. Это был большой, настоящий медведь, не чета тем «щенкам», которые почти ежедневно встречаются на маршрутах. Лапа у него была около семнадцати сантиметров шириной