Книга побед. Чудеса судьбы истории Тимура - стр. 34
Запись Зейд-ибн-Табита была предназначена только для частного пользования Абу-Бекра и Омара.
Среди «правоверных» обращались и другие варианты тех или иных отрывков Корана; на этой почве начались пререкания между войсками различных областей халифата. Третий халиф, Отман (644–656 гг.), решил ввести одну общую, официальную, обязательную для всех редакцию Корана. Зейд-ибн-Табиту было поручено составить и эту, вторую, редакцию. Вторая редакция Корана есть единственно признанная редакция, потому что все остальные редакции халиф Отман распорядился уничтожить.
Коран был предметом бесчисленных толкований. Комментаторы распадаются на ряд отдельных школ и направлений, между которыми идут постоянные споры. Коран, по Нельдеке, – наиболее читаемая в мире книга; ее читают не только в мечети во время службы, но и постоянно дома или в пути; она также служит предметом, по которому гадают о будущем.
С сильным войском я расположился у Эрзерума; войско заняло всю степь вокруг города. Я смотрел на своих воинов и думал:
«Я – один, сам по себе, кажется, не обладаю особенной силой.
Почему и все эти воины и каждый из них поодиночке всегда подчиняются моей воле, воле одного человека?
Если я прикажу им что-либо сделать, все немедленно будет сделано, как приказано».
Я принес благодарность Аллаху за то, что он дал мне такую славу среди своих рабов, и спрашивал улемов, которые были при мне, почему такое множество людей, которое окружает меня, беспрекословно подчиняется моей воле.
Улемы объясняли, что моя сила – в силе и воле Аллаха, что меня покрывает его величие; они привели священные слова, что если сам правитель во всех своих делах будет подчиняться справедливости, то и все подвластные ему люди будут в свою очередь подчиняться ему, а враги – трепетать перед ним. Преданность такому правителю со стороны подвластных ему людей легко объяснить их признательностью к его постоянной справедливости.
Размышление о природе власти правителя крайне интересно и самой постановкой вопроса, а также способами и формой его решения.
Как возможно, чтобы мириады людей беспрекословно и в точности повиновались воле одного человека, хотя этот один по внешности мало чем выделяется среди прочих людей?
Элементы проблемы таковы: 1) один выделяется среди бесчисленного множества в качестве «героя» среди «толпы», в качестве властного центра среди пассивно повинующейся периферии; 2) координация этих двух основных элементов жизни носит безусловный характер, воля одного – causa efficiens, поступки множества – неизбежный результат какого-то закона, равнозначного законам природы; одним словом, проблема вытекает из количественной и одновременно качественной диспропорции между «одним» и «множеством».