Книга о женственности - стр. 12

Когда модельеры впервые надели на женщину пиджак, это было воспринято как революция, но через какое-то время он был адаптирован под женскую фигуру, и ни один мужчина такой теперь носить не будет. Если он, опять-таки, не хочет ничего подчеркнуть. Поэтому, хотя сегодня и существует тенденция к маскулинизации, все равно женская мода старается любое новшество переработать и гармонизировать. Женщина остается женщиной.

В Церкви образцом женственности является Божия Матерь. Для христианства характерна деэротизация женщины, поскольку на первый план выходит призвание быть матерью, которое не предполагает внешней привлекательности. Мать – не флиртующая, куртуазная, а чистая, верная, целомудренная. Дева Мария «в рождестве девство сохранила еси»[21]. Безусловно, это было возможно только для Нее, но целомудрие становится определяющей чертой христианки.

Вот как говорил о целомудрии митрополит Антоний Сурожский: «Мы, конечно, большей частью думаем о целомудрии в телесном порядке, но целомудрия не существует без духовно-душевной стороны. Целомудрие – это такое состояние человека, который стал цельным, который, с одной стороны, укоренен в Боге и, значит, участвует в Его чистоте (я не говорю „в святости" нарочно); с другой стороны, если человек достаточно укоренен в Боге и сознает свое достоинство – потому что он Богом уважаем, любим, потому что Бог в него верит, – тогда человек может хранить свою душевность, то есть мысли, чувства, переживания, от осквернения, от того, чтобы ими пользоваться недостойно самого себя»[22].

Как через Еву пришел грех в мир, так через Деву Марию пришло спасение. Священник Александр Шмеман писал: «Предание называет Пречистую Деву новой Евой. Ева по-еврейски означает жизнь. Ева не захотела, не сумела быть поистине женщиной, воплотить „женственность" творения в себе. Она проявила „инициативу", и вот искривилась, померкла любовь и превратилась в безрадостную „войну полов", в которой цель, то есть обладание другим, есть, в последнем итоге, не что иное, как стремление убить постыдную, но никогда не умирающую похоть. А Мария не проявила инициативы. В любви и послушании она ожидала инициативы Другого. И когда дождалась, она приняла его не слепо, ибо спросила: „Как сие будет?", а со всей честностью, радостью и доверчивостью любви»[23].

Благодаря Деве Марии стало возможным воплощение Христа и, следовательно, победа над первородным грехом и наше спасение. Можно сказать, что с воскресшим Христом воскресает и изначальное понимание достоинства женского и мужского начал.