Книга о путешествии писца Наара - стр. 31
– Это волки? – с опаской спросил Наар Алоина.
– Может быть волки. А может, псы Уадура.
– А кто опаснее? – на этот вопрос горец ничего не ответил. Только через пару минут сказал:
– Показалось, будем спать.– Едва он произнёс эти слова, как вой, а потом лай, мощный, лязгающий собачий лай прозвучал уже ближе. Затем послышался шелест, какой был слышен днём, когда путешественники переставляли снегоступы, закреплённые на ногах. Вот, в лунном свете появились фигуры трёх огромных псов, по размерам действительно лишь немного меньше лошади. Это были каменные псы, камень их тел подчеркивался лунным светом. Огромные псы из чёрного камня. У одного из них в пасти была овца, у двух других – козы. Когда они бросили добычу на снег, то люди увидели огромные собачьи рты, утыканные железными клыками. Наверное, одного укуса такими клыками хватило бы, чтобы убить медведя или оторвать голову волу. Путники стояли как оцепеневшие, не двигаясь и не говоря ни слова. Было удивительно, что собаки, будучи каменными, не проваливаются под снег. И дыхание их, которое чувствовали люди, когда псы их обнюхивали, было тёплым, но сами каменные тела тварей были покрыты мелкими трещинами от мороза. Один пёс остался у добычи, два других обнюхивали путешественников. Глаза этих созданий светились глубоким синим цветом. Так выглядели каменные псы Уадура, о которых рассказывал хранитель перевала Хуацир.
Глава 8. Синклит
В Галиар, столицу Империи, город тысячи садов и небесной красоты дворцов прискакал гонец из западной Оринтской провинции. Ему выпала тяжёлая ноша, он видел и рассказал Гибору, командующему войсками Империи, Гизлему Младшему о битве, и об истреблении имперского пятого легиона Оринтской провинции при Таирассе, о пленении правителя провинции Великого князя Хаире Старшего. Гибор лично доложил всё императору Владару, который был в то время на ипподроме, наблюдал за гонками колесниц. И тем известие было неприятней, что за пару минут до него, правитель видел, как едва не расшибся его любимый возница, фаворит состязаний Минос из Тиртама.
– Немедленно созывать заседание Верховного Синклита Империи. Сегодня на семь часов вечера. – Это была первая фраза, сказанная секретарю Императором после получения известий о событиях при Таирассе. Через полчаса по широким и узким, коротким и длинным улицам Галиара верхом, во весь опор неслись курьеры с оповещениями из дворца в дома Членов Верховного Синклита Империи. Грамоты с красной вислой императорской печатью вручались слугам членов Верховного Синклита, а те передавали его самим зераклитам – членам синклита. Кого-то это известие застало в бассейне, кто-то читал, кто-то принимал гостей. Если адресата не было дома, то курьер выяснял, где адресат находился и скакал туда. К назначенному времени из пятидесяти одного члена Верховного Синклита Империи в императорский дворец не приехали лишь трое, двое из них прибыли с опозданием и один явился под конец заседания. Члены Синклита, зераклиты, заняли свои места на каменных скамьях, расположенных амфитеатром. Скамьи шли вдоль северной и южной стены зала Синклита. С южной стороны сидело двадцать шесть членов Синклита, с северной – двадцать пять. С западной стороны был вход, у восточной стены, на возвышении стоял трон императора, с правой стороны от трона каменный стол из белого мрамора с вырезанными в камне змеями, символизировавшими мудрость, и стул для секретаря Синклита, записывавшего его постановления и протоколировавшего ход заседаний. Все эти документы заверял подписью император. Рядом с императором находился также хранитель имперской печати. В отдельных случаях печать могла не ставиться и главным было наличие подписи императора.