Книга Крови. Когда в запасе вечность - стр. 3

– Ты уже заметил, что лекарства перестали действовать на неё? Она становится сильнее с каждым днём. Но её организм не принимает консервов. Скоро начнётся. Мне страшно, Влад!

Отец рассмеялся.

– Таис! Ты же её мать, и должна радоваться, что твоя дочь становится сильной.

– Замолчи! Наташа не простой ребёнок. Мы должны увеличить дозу.

– Но ведь она становится рассеянной из-за этих таблеток, вялой и апатичной. Я даже сомневался, что она сможет сдать выпускные экзамены. Просто чудо, что она смогла собраться.

– У нас нет выбора, Влад.

– Выбор есть. Мы должны представить её Парламенту на расширенном заседании.

– Ты с ума сошёл? Парламент в таком составе собирается раз в сто лет. Мы не можем требовать его внепланового заседания. К тому же нам придётся лететь в Россию.

– Мы не только можем, но и должны. Это закон. Дело не терпит отлагательств.

– А, если она действительно… Как тогда мы её защитим?

Я мало что поняла. Ясно было одно, эти слова не предназначались для моих ушей. Тихонько поднявшись в свою комнату, я нырнула под одеяло и притворилась спящей. Прошло около часа прежде, чем мама вошла в мою спальню и принялась будить меня.

– Вставай, принцесса! У нас масса дел. Сегодня мы едем покупать сказочный наряд для твоего первого бала.

Уже по дороге она передумала и отказалась от посещения магазинов, решив, что время вполне позволяет заказать выпускное платье у её подруги, и развернула машину в сторону Французского Квартала.

– У тебя нестандартная фигура, дорогая. Любую вещь приходится подгонять. Так зачем платить дважды? Вот же не повезло тебе малышка, при пятом размере груди иметь такую тонкую талию.

Для мамы это было стоящей катастрофой. Все вещи приходилось перешивать, либо расширяя лиф, либо уменьшая пояс. Поэтому моей единственно доступной одеждой стали джинсы и растянутые футболки. Ни одного приличного платья, ни одного костюма.

Я надулась. Мне и самой не нравилось то, как я выгляжу, но, когда это говорила моя красавица-мать… Всю жизнь я была гадким утёнком и часто ловила на себе удивлённые взгляды. Люди не понимали, как у такой прекрасной во всех отношениях пары, могла родиться такая дочь, как я, слишком длинная, слишком худая, слишком бледная и ещё сто раз слишком. Я долго комплексовала, пока не заставила себя вовсе не смотреть в зеркало, и с годами сожаление уступило место безразличию. Мама пыталась бороться со мной. «У тебя замечательные пепельные волосы, густые и блестящие, а какие прелестные зелёные глаза!» Я слушала, но готова была всё отдать за её золотистые локоны и глаза цвета неба.