Книга чая. Магия, пропитанная ядом - стр. 15

Искусно вырезанный сундук из красного дерева отполирован до блеска и сверкает даже в тусклом свете палатки. Крышка удерживается на месте благодаря кожаному ремешку, который открывается, демонстрируя девять отделений. Три по бокам от самого большого отсека, расположенного в центре, и два длинных отсека сверху и снизу. В длинных отсеках лежат фарфоровые чайные чашки мамы и бамбуковая посуда, а в отсеках поменьше хранится ассортимент ингредиентов.

– Где ты научилась своему искусству? – спрашивает чиновник, проверяя свиток, который должен содержать подробности об именах, внесенных в «Книгу чая».

– Я учусь у своей матери, Ву Итин. Она шеннон-ши из деревни Синьи, провинции Су. – Единственное, что позволит мне пройти испытание – это удаленность моей деревни от Цзя и тот факт, что моя сестра слишком молода, чтобы называться официальной шеннон-ту нашей мамы.

– Посмотрим, правда ли это, – бросает чиновник, когда берет одну из чашек и скептически рассматривает. – Мы уже отправили нескольких самозванцев в городские темницы за то, что они выдавали себя за шеннон-ту. Это серьезное преступление.

Я заламываю руки в ожидании, когда мой обман раскроют.

Он открывает одну из баночек и всматривается в вещество, пощипывая лепестки внутри и вдыхая запах на кончиках пальцев.

– Скажи-ка мне, что это?

– Жимолость, – отвечаю я.

Так начинается тщательный осмотр каждого предмета в коробке. Я отвечаю, как умею, называя каждый ингредиент, каждый цветок или траву. Су – сельскохозяйственная провинция с плодородными землями, которые идеально подходят для выращивания риса, но наш климат не так уж хорош, когда дело доходит до ценных сортов чая, произрастающих в высокогорье. Вместо него мама собирала разные виды цветов, чтобы подчеркнуть вкус чая и придать ему аромат, она также использовала их целебные свойства для лечения сезонных болезней.

Чиновник хмурит брови, когда вытаскивает что-то зеленое и перекатывает находку между пальцев. Свежесорванный цветок. Белые бутоны в соцветиях. Я почти что задыхаюсь и тут же прикусываю язык, чтобы не шевелиться.

– А это? – он подносит бутон к глазам, изучая лепестки.

– Это цветок помело. – Надеюсь, чиновник не слышит дрожь в моем голосе. – Известен своим резким запахом.

Всего несколько бутонов в его пальцах наполнили небольшое пространство палатки ярким цветочным ароматом. Не знаю, как цветок, который я оставила нетронутым в Су, сопровождал меня на протяжении всей дороги до столицы, но почему-то я думаю, что это знак, что моя мама все еще присматривает за мной.

Чиновник смотрит на меня, а затем опускает цветок обратно в коробку.