Книга Авроры - стр. 13

– Жалко – честно ответила я – но я не могу спасти всех бездомных животных в мире. Если уж с людьми государство справиться не может и еще очень много продолжает бомжевать, то что говорить про животных. А зачем тогда и начинать?

– Чтобы спасти хотя бы одного.

– Мы не спасем его, если ему суждено сдохнуть – заметила я слегка сухо – накормим сегодня, а завтра его разорвет стая взрослых собак.

Кэти нахмурилась и прижала щенка к груди.

– Как хочешь – пожала я плечами, когда мы как раз дошли до развилки – только мне вправо. Удачи.

– Давай – она печально махнула мне рукой, все еще стоя со щенком на перекрестке и не зная, куда ей теперь податься. Влево, просадить бабки предков на бездомного щенка, или прямо, просадить их на арифметику. По моему разумению – и то и другое было пустой тратой.

-6-

Когда родители закончили ремонт, осень уже сменилось зимой. Но именно что сменилась – декабрь только вступил в свои владения, а легкая наледь на дорогах не успела преобразоваться в толстый лед с кучами снега по бокам. К этому моменту я уже прочитала все взятые из бабушкиной личной библиотеки книги, включая даже Фей Астрикса, ее последний роман.

Мои волосы немного отросли и я благополучно остригла их в ближайшей парикмахерской. Мама предлагала не тратить на это деньги, заверив, что сможем справиться с таким пустяком сама, но помня свой прошлый раз, я не могла с ней согласиться. Я тогда была в выпускном классе, и мама заявила, что в молодости делала себе лучшие прически. Теперь я понимаю, что она это говорила лишь с целью меня убедить, но я купилась и согласилась, чтобы на выпускной прическу мне сделала она. Надо было подровнять волосы, а потом их затейливо закрутить. В итоге мама обрубала мне челку так криво, что даже на стиль эмо сойти не могло, а пока пыталась совладать с плойкой, посжигала мне все концы. Тот вечер, кажется, определил мамины умения в стилистике, и довольно странно, что она решила, что подобный урок я забуду за каких-то два года.

Впрочем, видимо, она просто пыталась, не особо рассчитывая на успех – потому что когда я отказалась, она покорно кивнула (что случалось с ней очень редко) и даже не задала ни одного вопроса (что случалось еще реже).

Наш дом после ремонта стал напоминать какую-то отрыжку современного веяния. Если бы мама выбирала все сама – это было бы нечто в стиле холодный минимализм, если бы все выбирал папа – это было бы что-то а-ля «веселые оранжевые обои и жизнерадостный зеленый стол». Но поскольку работали они (к сожалению) вместе и сообща, наш дом теперь можно было лихо причислить к современному искусству из того разряда, где на полотне три зеленых капли, а какой-нибудь влиятельный искусствовед перед этим дерьмом потирает подбородок и говорит, что здесь невероятная смысловая нагрузка.