Клювы - стр. 29
Под пушистыми ресницами глаза Яны серебрились. Как монеты или как две луны. Ее рот был распахнут буквой «о», изнутри лился призрачный лунный свет.
«Мы должны были бороться…»
Яна очень редко вспоминала тот период жизни, когда опухоль отняла у нее речь, способность читать и ходить. Три или четыре раза за двадцать лет брака. Ей было столько же – двадцать. Хрупкая девочка, сражающаяся с демоном по имени рак. Филип жалел об одном: что его не было рядом в те страшные дни, что он не держал за руку Яну и не дежурил у больничной койки.
Она пришла в его жизнь излечившейся, зализавшей раны прекрасной рысью.
Но рак посеял зерно. Рак вернулся – она узнала о рецидиве за неделю до смерти. Доктор прогнозировал благополучный исход.
Яна ничего не сказала мужу. Поразительно, виду не подала. Смеялась на пикнике, улыбалась мечтательно, строила планы. А настоящий план был уже окончательно сформирован в ее голове.
Она не захотела повторно вступать в реку, из которой чудом выплыла в молодости. Предпочла операциям, лекарствам, химиотерапии тихий побег под группу The Animals.
«У нас был шанс…»
«Мчи меня к луне, – пел Синатра, – я хочу петь среди звезд».
Под слоем пенной воды мертвая Яна улыбнулась с грустью. Из ее вспоротых запястий струились красные волосы, они колебались, будто трава на речном дне.
Вечная песня любви.
Парящая фигурка Яны раскололась пополам и брызнула серебряной лавой света.
Филип закричал, выпрямляясь на кровати.
От обжигающей вспышки пекло глаза.
Радио замолчало. Призрак исчез. Вместо зыбкого силуэта десятки Ян, написанных бордовой, пунцовой, алой красками, жили на холстах, нежились в лучах солнца.
– Привет, шеф!
Корней вошел в офис бодрой походкой. Два стаканчика с «эспрессо» грели пальцы.
– Я тебе…
Он осекся. Рабочее место слева пустовало. В кои-то веки Коля Соловьев опоздал на работу. Немыслимый, аномальный случай.
«Заболел? Нет, он бы предупредил меня».
Корней включил компьютер, поднял жалюзи, насыщая помещение солнечным светом.
Утром он приготовил Оксане яичницу, тосты, обжарил и украсил стеблями лука сыр гермелин (она говорила: «гремлин»). Сбегал в китайский магазинчик за молоком.
Оксана, успевшая надеть платье и напудриться, округлившимися глазами рассматривала поднос.
– Это запрещенный прием, – вынесла она вердикт, – ни один мужчина, кроме папы, не подавал мне завтрак.
– Кулинария – мое хобби, – скромно сказал он. – Можешь перевести фразу на чешский?
Она наморщила лоб, жуя салатный листик.
– Vaření je můj… хобби?
– Ты освоила притяжательные местоимения!
– Были хорошие учителя.
– А «хобби» по-чешски koniček. Как «конек», легко запомнить.