Ключевая фраза - стр. 17
– Ну вот! – забарабанил пальцами по столу профессор. – Может, она его лечила таким нетрадиционным способом! Зашивают же ампулы алкашам в задницы, кодирование вредоносное применяют. А тут вот так-с, радикально-с…
Красевич рассмеялся своей шутке и, вероятно, удачным интонациям конца ХIХ века в современной речи.
– Это я вам подсказочку-с к вашему выступлению перед присяжными… Вы ведь, дорогой коллега, к присяжным готовитесь? Будете взывать к общественной совести? Ну, вот вам и идейка. Вы с вашим красноречием и образностью мышления сможете убедить коллегию, что ваша клиентка мужа спасти хотела от алкоголизма, так что ей и ее другу никак не место в колонии, им Нобелевскую премию в области медицины выписать нужно…
Красевич засмеялся еще громче. Адвокат улыбнулся в ответ:
– Премию вряд ли. Но за идею спасибо. Я подумаю, как ее применить. Что-то в этом есть. Но я вот что хотел спросить… В смысле поразмышлять…
Профессор взглянул на часы. Это не осталось незамеченным, и Каховский поспешил все-таки озвучить свою мысль, пока Красевич не сбежал на очередную лекцию.
– Виктор Михайлович, вы просто подумайте на досуге, как время будет, над этим. Это так… Тоже идейка, только не из области юриспруденции. Что если… Что если существует ключевое слово в каждой речи или ключевая фраза, которую, если сказать, то будешь услышанным, даже если несешь полную чушь? А если нет – то, как бы ты ни был красноречив, какие бы аргументы ни приводил, тебя не услышат и не поймут. Как молитва или мантра. Один скажет вроде те же самые слова – и ничего, а другой скажет – и люди исцеляются?
Профессор взглянул на ученика с любопытством. В возрасте чуть после пятидесяти лет, достигнув вершины карьеры ученого в области юриспруденции, Красевич увлекся немецкой философией и стал пописывать статьи, развивая и критикуя учение Иммануила Канта. Как любой творческий человек в этом, еще юном для ученого, возрасте, Красевич двинулся в сторону получения еще одной ученой степени и звания, теперь уже в области философии. Кант вообще считается для философов неким утешением, так как самые значимые свои труды он опубликовал после 57, поэтому Красевич к этому возрасту тоже собирался вывести законы и формулы, которыми человеческое общество будет руководствоваться еще долгие века.
– Это вы на учение Канта намекаете? – хитро прищурясь, спросил он.
– Ну а разве не он автор аргумента о том, что «утверждения нами принимаются из-за логической неизбежности, а потому, что они служат необходимыми предпосылками к разумному рассуждению»? – процитировал Каховский Канта, понимая, что Красевич после этих слов может опоздать на лекцию.