Ключ от страха - стр. 10
И тут же почувствовала смутное раздражение оттого, что начала оправдываться, оправдываться суетливо и многословно, будто и впрямь в чем-то виновата, – и раздражение это понятным образом перешло на Кирилла.
– И что? – осведомился Кирилл не столько с интересом, сколько с насмешкой.
И Тина поняла, что сегодняшняя их поездка будет последней, что очередное увлечение Кирилла прошло, улетучилось как дым.
Финита ля комедия! Больше не будет бесконечных разговоров о спасении старинных вещей, аккумулирующих энергию людей, когда-то к ним прикасавшихся, обладающих особой аурой. И пословиц и поговорок тоже не будет, и ушатов-ухватов, вальков и колотушек. Как же ей все это надоело!
Теперь ее ждут несколько недель относительного покоя, пока Кирилла не накроет новое увлечение. Можно только надеяться, что это будут не прыжки с парашютом в жерло действующего вулкана и она не попрется туда за ним, как коза на веревочке.
Но там хотя бы тепло…
– Ну, нашла что-нибудь? – теперь в голосе Кирилла звучала самая настоящая злость.
– Нет… – неохотно ответила Тина и поняла, что, падая, случайно выронила свою находку и та откатилась к двери, прямо к ногам Кирилла.
– А это что? – проговорил он с равнодушным любопытством и потянулся поднять.
– Отдай! – вскрикнула Тина и вскочила, бросилась к нему – отобрать… и сама устыдилась этого порыва, устыдилась своего внезапно вспыхнувшего раздражения.
Отчего-то ей ужасно не хотелось, чтобы Кирилл трогал эту вещь. Чтобы кто угодно трогал ее – кроме нее самой.
– Ерунда какая-то. – Кирилл брезгливо поджал губы. – Наверное, деталь от трактора или от сеялки. Ничего интересного. Не народные промыслы…
Он хотел отбросить находку, но Тина перехватила железяку и сама удивленно уставилась на нее.
Это была плоская металлическая звезда с семью острыми лучами. Тяжелая, увесистая, но вместе с тем удивительно приятная на ощупь, она ничуть не была тронута ржавчиной, хотя наверняка долго пролежала в сыром сарае. Должно быть, ее защитила смазка – звезда казалась чуть маслянистой. Хотя нет, поверхность была совершенно чистой, не оставила на руке никаких пятен. Пожалуй, она была не маслянистой, а шелковистой… и еще теплой, как живая человеческая рука.
– Выброси! – неодобрительно процедил Кирилл.
«Еще чего!» – подумала Тина и бережно спрятала «свою прелесть» за пазуху.
Они вернулись в дом, и Кирилл налил ей чаю из термоса – горячего, ароматного, он добавил в него каких-то сушеных ягод, что купил вчера утром на придорожном рынке у старухи. Та сказала, что ягоды называются птичья рябинка и отвар их пьют для памятливости. Тина поглядела с недоверием, но спорить с Кириллом не стала, тем более что старуха производила приятное впечатление – одета чисто и глаза такие светлые, умные… Тем не менее незнакомые ягоды есть нельзя, это Тина с детства знала. И не заметила, как вчера вечером Кирилл всыпал горсть в термос.