Клятва сбитого летчика - стр. 18
Осталось пройти до берега метра два, когда Савелов сорвался. Ушел с головой под воду, вынырнул, схватился за бревно, подтянулся, вылез сначала на него, а потом опять занял место на тросе. Прошел до конца, спрыгнул на землю и только теперь стал снимать с лица водоросли.
«К этому могу добавить, – сказал Полковник Платову, – что школу окончил с медалью, училище – с отличием. Но навязывать его тебе не буду. Рекомендую в другой отряд. Может, там сгодится».
«Хорошо он из дерьма этого вылез. И не побоялся опять на трос. Надо еще к нему присмотреться, товарищ Полковник…»
Циркач идет впереди группы. Два шага в секунду. Ни зги не видно, без всяких тропок.
Ничего еще не решено
Русские поддаются не сразу, потому окончательное решение по их летчику Бабичеву пока так и не принято. Но Уилсон более чем уверен: все закончится так, как он и предполагает.
По телефону он говорит кратко и по самой сути:
– Никаких наручников и клеток! Кормить так, как едят наши офицеры. Да, и вот еще что: держать за пределами базы, чтоб меньше чего видел и слышал. Может, отдавать придется.
Разговаривая по телефону, Уилсон рассматривает при этом разложенные на столе фотографии. На них – летчик Бабичев, с парашютом, на месте приземления, анфас, профиль, в комнате, где его содержат, во время допроса… А вот на снимках – фрагменты советского самолета, хорошо просматривается его номер…
Открывается дверь кабинета, входят Чейни и Лора Сайзлер, довольно известная, несмотря на молодость, журналистка, работающая по тематике министерства обороны. Уилсон частенько видел ее на телеэкранах, но вот лично знаком не был. Он тотчас убирает фотографии в ящик стола, рассматривая при этом гостью. Славная девушка, и грудь, и ножки, и голову гордо держит, значит, хорошо знает себе цену. Талантливые люди заслуживают уважения, но с ними порой так трудно работать…
Уилсон выходит из-за стола, чуть кланяется:
– Я рад, что у нас есть такие красивые журналистки!
И жестом приглашает вошедших сесть за стол.
Чейни вторит хозяину кабинета:
– Лора еще и высокий профессионал, господин Уилсон. Она неоднократно вела репортажи прямо с места боев. Летала на наших вертолетах, плавала на катерах, даже принимала участие в одной боевой операции.
– Вот это я не приветствую. – Уилсон сделал вид, что нахмурился. – Женщин надо беречь и держать подальше от выстрелов.
– Если б меня могли удерживать, я бы не стала журналисткой, – сказала Лора.
Чейни и тут добавил:
– Ее голос и лицо узнаваемы для всей нации.
Уилсон согласно кивнул:
– Это правильно. Но даже если и не для всей нации, то для одного человека уж точно. – Он посмотрел в блокнот, лежавший перед ним. – Вы ведь дружны с военным летчиком Полом Кросби, я не ошибаюсь?