Клубок 31 - стр. 5
Если задуматься, то что можно делать, обладая такими часами? В голову обычно приходит только что-то противозаконное. Вряд ли кто-нибудь додумался бы за этот час успеть накормить и одеть несчастных и обездоленных. Вот и герой фильма, не обладая развитым воображением, занимался грабежом ювелирных магазинчиков. Хотя мне–то обвинять его в скупости фантазии было негоже…
После просмотра этой истории я регулярно, обычно перед сном, начинал мечтать, будто у меня есть такие волшебные часики. Мне так хотелось останавливать время и делать всё, что захочу, всё, что в обыденной жизни я себе позволить не мог. В детском мозгу созревали вожделенные фантазии грабежа главного универмага моего города, мести лютым врагам и овладения одноклассницами в момент «волшебного часа».
Все эти иллюзии были так сладки и так желанны! Ведь в них умудрялось вмещаться всё, что я никак не мог позволить себе в настоящей жизни – денег не было, обидчикам сдачи дать не мог, да и среди девчонок особой популярностью не пользовался. Оставалось уповать только на волшебную палочку, а, точнее, на часы.
Мечтая в детстве о подобном чуде, я и не предполагал, что когда-нибудь ко мне в руки попадёт вещица, способная играть со временем, будто с домашним питомцем.
Я не знал, ЧТО ЭТО. Я не понимал, ЗАЧЕМ ОНО МНЕ ВООБЩЕ НУЖНО! Я вообще ничего не понимал. Но, глядя на небольшой красный клубок, я видел в нём силу и власть прошлого, с которыми мне нужно было научиться мириться и совладать.
Сила и власть…
Что с ними сейчас делать?
Для начала нужно разобраться, как этот клубок оказался у меня и зачем он здесь? ЧТО всё-таки произошло до того, как я очутился там же, где все и началось – на моей кровати, в моей квартире, в коконе, созданном мной?
Только я, зябкость, спокойствие, непонимание и… маленький красный клубок остались после моей смерти.
И, всё-таки, я умер?
Нет, я только что родился…
Часть 2. Психотерапевт
В прошлой жизни я работал психотерапевтом.
Каждое утро (естественно, кроме выходных) я совершал все необходимые ритуалы – застилание кровати, чистку зубов, умывание, бритьё, завтрак – в строгой последовательности. Это была привычка, и нарушить её я мог позволить себе только в выходные. С каждым пройденным этапом, ставя себе пунктик о выполнении, я как бы просыпался и, ободряя себя, говорил: «Так, начинается новый рабочий день. Очнись!». Выполнив все положенные обряды, уже свежий и полный сил, я отправлялся на работу.
До психиатрической больницы было около часа езды. Маршрут был всегда однообразен и до тошноты предсказуем. Сначала я втискивался в вечно переполненный троллейбус. Спустя минут 15, помятый со всех сторон и уже еле живой, выползал в центре города, на большой транспортной развилке, через которую проходили почти все маршруты. Следом пересаживался на автобус, идущий до самой окраины, и ещё более плотно забитый людьми. Поэтому достаточно часто приходилось сражаться, распихивая неугомонных бабулек с кошёлками и скалоподобных заводских трудяг, за место в транспорте и, следовательно, за своевременный приход на работу.