Клуб бездомных мечтателей - стр. 28
– Угадай, кто пришел! – сказала она. Я услышала чирканье зажигалки и решила, что она закуривает сигарету. Но потом до меня донеслись странные звуки, словно в комнату влетел рой пчел.
– Посмотри, что я принесла, дорогая! Иди, позови сестру.
Мамин бенгальский огонь горел, как палочка волшебника, и яркие искры разлетались от него по всей комнате, освещая голую мамину руку. В ее глазах блестели отражения искр.
Мама начала размахивать бенгальским огнем, и я заметила, что в другой руке у нее пластиковый пакет с петардами.
В тот вечер мы так и не дошли до воды, чтобы посмотреть на большой салют. Мы вышли на крыльцо дома и в окружении соседей взорвали все петарды и запустили все фейерверки, которые у нас были. Римские свечи взлетали высоко в небо, а петарды громко взрывались. Папа помогал мне с Лизой зажигать фейерверки и следил за тем, чтобы мы не обожглись и не пострадали. Он нашел в мусорном бачке пустую бутылку, протер ее куском газеты и показал мне, как вставлять в нее петарду, чтобы она вылетала из бутылки, как ракета. Мама сидела на крыльце и болтала с соседкой по имени Луиза из квартиры 1 а, дочери которой взрывали свои петарды рядом с нами.
– Смотри, Лиззи, – говорил папа уверенным голосом. – Палочку фейерверка надо засунуть в бутылку вот так. Теперь поджигай фитиль и не обожгись.
Я сидела на корточках на тротуаре, и папа смотрел, как я поджигаю фитиль. Папа практически накрыл меня сверху своим телом, словно большой пингвин маленького птенца. Я вдыхала запах его пота, смешанный с дымом от спичек. Своими огромными руками папа брал мои руки, показывая, как правильно засунуть фейерверк в горлышко бутылки. Потом мы отходили и наблюдали, как петарда летит в ночном темном воздухе, оставляя за собой яркий розовый хвост.
Мы с Лизой по очереди запускали петарды из бутылки, и через полчаса купленный мамой запас фейерверков закончился. Каждый взлет петарды сопровождался громкими аплодисментами. Я обернулась через плечо и посмотрела на родителей. Мама держала папу за руку и улыбалась.
Это было лето 1985 года, прямо перед тем, как я пошла в школу. Это был последний раз, когда я помню нашу семью счастливой. Все, что происходило до этого в нашем доме, мне не с чем было сравнивать. Я не представляла, насколько наша семья отличалась от многих других семей. Тогда я знала главное: у меня есть мама и наши родители заботятся о нас. Я не знала, что они нам многого недодавали, и это не имело никакого значения, ведь я и понятия не имела, что еще мне было нужно.
Лето заканчивалось. И с летним теплом уходило единство и сплоченность нашей семьи. Это было последнее лето, когда наша семья была более-менее стабильной. Наверное, все мы жили в маленьком закрытом мире, созданном только для нас. Я тогда думала, что мы – совершенно обычная семья, живущая на Юниверсити-авеню, ничем не отличающаяся от всех остальных. Иногда дела у нас шли не очень, но у нас было самое главное – мы были вместе.