Клеймо - стр. 36
Папа ушел на работу, а мама осталась со мной. Она принесла чемодан с вещами, чтобы переодеть меня к суду, – похоже, она зашла по дороге в магазин и скупила все подряд. Солдат саркастически следит за тем, как она раскладывает одежду на кровати, развешивает по стульям, всюду, где только может. Он покачал головой и вновь пустился расхаживать. Меня смущает такая суета вокруг меня, Солдат все утро провел в одиночестве, но я стараюсь выбросить его из головы и сосредоточиться на спасении собственной жизни.
– Все оттенки розового, – говорю я, оглядев ассортимент.
– Бледно-розовый, нежно-розовый, цвет орхидеи, шампанского, кружева, вишневый, лавандовый, цвет леденца, ярко-розовый. – Мама перечисляет оттенки, двигаясь вдоль кровати, и сразу убирает то, что ее не устраивает, швыряет обратно в чемодан.
Ярко-розовый, леденцово-розовый и кружева убраны. Слишком откровенные топы с низким вырезом тоже. В итоге мы останавливаемся на облегающих брюках нежно-розового оттенка и на светло-розовой блузке, очень светлой, почти белой, планка пуговиц по центру прикрыта кружевом. На ноги балетки. Идти через мощеный двор суда на каблуках – слишком велик риск зацепиться каблуком, споткнуться, вот будет зрелище для телекамер и истеричных зрителей, которые соберутся поглазеть на меня. Балетки тоже розовые, но с принтом под леопарда.
– Тоже вполне девичьи, но как бы предостерегают: не тронь меня, – комментирует мама. – Помни: в этом мире имидж – все.
Тина доставляет мужской манекен и вновь покидает нас.
– Лапонька, это мистер Берри, он будет твоим защитником в Трибунале. Судья Креван рекомендовал его, он самый лучший. Он защищал Джимми Чайлда.
Манекен неожиданно оживает и широко улыбается мне – не верю я этой улыбке, такой же фальшивой, как и гладкая кожа на лице адвоката. Ниже подбородка ему шестьдесят лет, а выше – не более тридцати. Одет щегольски, словно только что сошел с глянцевой страницы журнала, ботинки сверкают, безупречный платочек в кармане, золотые запонки в тон золотому галстуку. Кожа тоже сияет, натягиваясь на скулах, и я отчетливо различаю следы пудры. Выглядит идеально, и все же я не могу ему довериться. Я оглядываюсь на Солдата, а тот с подозрением глядит на моего новоявленного адвоката. И, должна сказать, я вновь втайне соглашаюсь с интуитивной реакцией парня из соседней камеры. Мы встречаемся взглядами, но он качает головой, словно и смотреть на меня не хочет, уходит в дальний угол своей камеры, подальше от меня.
– Селестина! – повторяет мама. Кивком она указывает на мистера Берри, и я спохватываюсь: я же так и не поздоровалась.