Размер шрифта
-
+

Клеймо бандита - стр. 18

И мне хочется смеяться и плакать, потому я действительно слишком быстро согрелась. Жар проникает во все потаенные уголки моего тела, стягивая живот узлом. Теперь ненавижу это чувство внутри себя, ненавижу Абрамова, Матвея, который, как пес, верно ждет снаружи, пока его хозяин на случке с очередной девку. Ненавижу Катю. А еще ненавижу себя, потому что вместо того чтобы бороться на смерть, просто кричу.

– Животное! Отпусти меня! Отпусти!

– Сама же сказала, замерзла, – лязгает он пряжкой, сжимает до сильной боли ягодицы и влезает в еще или уже влажное лоно. – Да че ты рыпаешься. Мокрая же. Сама хочешь.

– Нет! Нет! Пожалуйста, отпусти. Или тебе никто не дает, раз ты только на насилие способен.

– Насилие? – вдруг смеется он мне в ухо так, что сердце замирает. – Хочешь, чтобы я показал тебе насилие?

– Нет, нет, нет, конечно нет.

Я даже не знала, что он имеет ввиду, но и проверять не хотела.

– Ну вот лежи и не дрыгайся. Кроссовки потом тебе новые куплю и телефон.

– Мне не нужно, – кусаю губы, пока он протискивается в меня. С трудом, матерясь.

– Как же сука тесно. Только ведь дырку твою растрахивал, а все равно тесно, – достигает он предела, обнимает за шею, перекрывая дыхание. – Узкая какая, дрянь....

Абрамов начинает елозить членом внутри меня, с каждым разом засаживая все чаще. Я просто закрываю глаза, стараясь не думать о том, что происходит. Может он меня не убьёт. Если выживу, то забуду все это, переживу и буду жить дальше. Обещаю себе, что никогда не стану больше жалеть себя. Жить буду! И обязательно полюблю. Нормального, доброго, чудесного, который будет интересоваться: хочу ли я заниматься чертовым сексом!

– Ну что ты, как бревно то, – бесится он, дергает меня за волосы, впиваясь в шею губами. Не целует, не кусает, а словно жизненные силы из меня пьет. А губы сухие, горчячие, дыхание как яд в мое тело качает, язык коснувшийся окончательно стреляет по и без того натянутым нервам.

Внутри член только сильнее толкаться начинает, на всю длину входит и обратно выходит. Жестко. Агрессивно. Без жалости. Без пощады.

Я не хочу даже чувствовать что – то, но против воли замечаю, как плоть о плоть трется, как вены царапают нежное влагалище.

Меня поглощает что – то черное, грязное, липкое.

Щупальцами душит, и я задыхаюсь, зажмуриваюсь, раскрываю глаза смотря на серое запотевшее от нашего дыхания стекло. Стараюсь думать о том, что там. Дождь. Город. Люди. О чем угодно думать, а не о натянутой тетиве стрелы, не о том, как она с разгона стреляет, прямо в цель. Вынуждает вскрикнуть и утонуть в темном, вязком веществе подназванием "похоть".

Страница 18