Клеймёные пеплом. Книга первая - стр. 3
В следующий момент дверь распахнулась, и ослеплённый солнечным светом Децуар сумел различить только высокий силуэт, заполнивший собой весь проход. Его глазам с невероятно чувствительными зрачками потребовалось несколько мгновений, чтобы подстроиться под новое освещение, но даже и это не внесло никакой ясности. С ног до головы незнакомец был закутан в тёмный плащ, а его голову скрывали складки толстого капюшона.
В соответствии с давней традицией к левому косяку входной двери крепилась небольшая ёмкость, заполненная солью. Так повелось с благополучных времён, предшествующих Уходу. Это являлось одним из ритуалов, которому испуганные люди до сих пор отдавали предпочтение, хоть жест сей и утратил былой смысл. Вошедший не обратил ни малейшего внимания на деревянную чашу, что не ускользнуло от пристального взгляда Децуара. Он с большим почтением относился к ритуалам, и посыпать губы солью было одним из них.
Уже одно это вызвало в Децуаре отвращение, которое отнюдь не желало уменьшаться. Трудно было составить мнение о только что появившемся человеке, но старому отшельнику с трудом верилось в то, что оно выйдет положительным. Раньше он умело разбирался в людях, и жизнь в лесу нисколько не повлияла на его талант. Солнечные лучи, проникающие сквозь раскрытую дверь, по-прежнему мешали как следует разглядеть фигуру вошедшего, из-за плаща и капюшона она казалась размытой, лишённой привычной формы, а сам силуэт смотрелся нескладно.
Окутанный плащом и таинственностью незнакомец внушал Децуару чувство тревоги, и тот не сразу понял, что происходит оно от невозможности разглядеть лицо незваного гостя. Сколько он видел обманщиков и убийц с красивыми чертами, сколько искалеченных жизнью уродов с хорошей душой, сколько их было, не ведали даже Ушедшие… И отшельник всегда знал, что за человек стоит перед ним и какие грехи и страхи скрывает за своим лицом. В данном случае ткань капюшона не оставляла ему никаких шансов. Тем более у Децуара начинало складываться впечатление, что прибывший в его уединённую хижину не станет снимать капюшона.
Странен был не только внешний вид бесцеремонного гостя, отпугивала не только мрачная атмосфера, исходящая от него, чужеродности ему добавляла бросающаяся в глаза несимметричность его сложения: над левым плечом плащ взбаривался и задирался кверху, прикрывая, скорее всего, какой-нибудь вырост на спине вошедшего. По контуру угадывался горб, но только Децуару раньше не приходилось встречать такого, чтобы горб располагался исключительно с одной стороны.
Отшельник разглядывал вошедшего, пока тот, безмолвствуя и припадая на левую ногу, добирался до стола, возле которого застыл Децуар, всё ещё сжимающий в руке деревянную ложку. Гость казался ему безликими, чистым и в тоже время покрытым грязью, не дающей ничего под ней разглядеть. И дело было не только в тёмном капюшоне, покрывающем голову хромого, да,Децуар не видел его лица, но он и вообще ничего не видел.