Клён и братья Гнева - стр. 26
С овощами приятно разговаривать хотя бы потому, что они тебе ничего не отвечают. Не перебьют в самый разгар откровений. Не заставят продолжать фразу, которую ты начала, но уже не хочешь заканчивать. С ними легче думать. Мысль летит стремительно, не встречая препятствий в виде чужого мнения.
Когда все запоздалые помидорки уютно устроились в корзинке, я принялась собирать мелких и противных жуков, облепивших картофельные кусты. А потом решила прополоть грядки. А потом… В общем, мне показалось, что солнце пролетело по своему вечному пути на небосклоне с особой стремительностью, и день как-то сам собой стал заканчиваться.
Я как раз заметила, что на мой огород легла предсумеречная тень, и оставшиеся на листьях капусты жуки принялись сливаться с ними, когда…
– Ле?! – до боли знакомый голос заставил меня поморщиться. Вот такое вот вопросительное «Ле» сулило новые заботы. Кому-то что-то от меня нужно.
У Роса под мышкой торчал здоровенный том. «Легенды и предания», Гнев их забери! Такие толстые, Рос сам бы ни за что не удержал бы книжку так долго в руках. Но сзади ее старательно придерживал Юль.
Что им от меня было нужно, гадать долго не приходилось. Все – передо мной.
– Хорошо, – сказала я, поднимаясь. Все равно уже темнеет. Рановато, но что поделаешь: осень на носу. – Несите в «шкурную». Сейчас помою руки и приду.
Я сама ввела эту традицию. Хоть весь мир перевернется вверх дном, но по вечерам мы все собираемся в гостиной со шкурой неизвестного зверя на полу, чтобы вслух почитать «Предания». Тео говорит, что это важный учебник истории, но мне они кажутся просто детскими сказками. Не верю, что Тео до Вторжения начинал учиться по нему. Слишком там все было… Сказочным.
– И шагнули из пещеры братья Керро, все шестеро разом, крепко держась за руки. Прямо под огненный ливень, испепеливший все в округе. Дым от пожарищ стелился по пропахшей гарью земле, и было очень тихо: даже птицы не кричали в небе, полным огня. Когда первые капли попали на их едва прикрытую потрепанными рубашками кожу, боль пронзила братьев, но они сжали зубы, чтобы не закричать. Исчезли надежды, что они сразу, в одно мгновение, сгорят под смертоносным огнем. Прошла минута, вторая, а они все еще были живы, хотя и испытывали невероятные муки. Медленное и мучительно умирание грозило им. И тогда сказали трое из них: «Мы отдадим всю свою силу, чтобы оставшиеся выжили». И отдали своим близнецам свою силу, а сами упали замертво на землю. И закричали трое в смертельной тоске, но остались в живых и смогли принять жуткий дар огненного ливня, пришедшего с запада. И нечеловеческое отчаяние от потери своих половин переполнило троих, и злость пронзила их, но она и дала им возможность выжить и выстоять. А кожа их, принимая дар ливня, навсегда покрылась знаками пламени. И дали братья имя ему…