Классициум (сборник) - стр. 56
Температура – минус сто сорок три по Цельсию.
Прошло три земных месяца.
Здесь невозможно жить, здесь нечего есть, негде спрятаться от холода, и – прав Барб – сказки о марсианских поселениях всего лишь сказки.
И тем не менее.
Это был Черный Бок.
Черный Бок мчал сквозь сумрак япетного дня. Его спутники бежали рядом, отстав на пару шагов. Бок кожей чувствовал их недоумение. Еда была в наших зубах! Живая теплая еда, которую не так уж часто здесь встретишь. Да что там – не часто, первый раз попалась! Почему главарь ее бросил? Самку свою накормил, а как же мы? А, вожак? Вожак молчал. Он почти забыл Морта. Забыл, как скулил у подножия горы, в надежде, что хозяин спустится за ним. Забыл, как карабкался по скользкому крутому склону, каждый раз скатываясь вниз, вставая и повторяя попытку – снова и снова. Сизифов труд, подумал бы человек. Бок ничего не думал, он бежал и скатывался, скатывался и бежал, пока не упал обессиленный. Забыл, как завыл – отчаянно, горестно, – увидев взлетающий над горным хребтом корабль. И вместе с ним завыли Майка и Спарк – товарищи по связке, и Тара с Барсом тоже завыли. И даже Лит. Собаки не умеют анализировать, сводить воедино причины и следствия, просто они как-то сразу почувствовали, что остались одни. Что никто не спустится забрать их в теплую каюту, накормить вкусной мясной смесью, почесать за ухом, наконец.
Черный Бок выл и выл, крича далеким звездам о своей потере. А потом почувствовал, что замерзает. И закончилась бы собачья история совсем печально, если бы не счастливая случайность. Окончательно осознав, что его бросили, пес помчался по черной пустыне, холодной, неприветливой, чужой. Он не надеялся удрать от смерти, но и ожидать конца, безвольно сложив лапы, не собирался. Бок бежал и бежал, чувствуя, как с каждой секундой уходит тепло из термокостюма, из тела. Поскальзывался, падал, вставал и мчал дальше, несмотря на коченеющие лапы. Майка со Спарком бежали за ним, тоже слабея и замерзая. Рядом мчались Тара и Барс со своим вожаком – Литом. С того момента, как они остались одни, без людей, забияка Лит ни разу не попытался задеть Бока, хотя обычно любил устраивать «разборки вожаков». Впрочем, Боку некогда было удивляться – он бежал. А когда, наконец, рухнул без сил, то вдруг понял, что больше не мерзнет. Там, куда он прибежал, было тепло! Бок слабо взвизгнул. Будь он человеком, непременно задумался бы об удивительных природных явлениях, понял бы, что в центре темной стороны Япета, у подножия горного хребта, кратеры полны не серебром, а лавой. А потому здесь – на крохотном участке ледяной планеты – тепло! Он бы задумался, почему ни одна из земных экспедиций до сих пор не наткнулась на этот оазис, почему никому из потерянных людей не повезло так, как лайкам. Будь Бок человеком, подумал бы еще много о чем. Но он был псом, а потому просто пользовался неожиданным даром Япета. Лег на живот, вытянул измученные лапы, положил на них морду и тихонечко заскулил. Спустя несколько мгновений к нему подползла Майка, примостилась рядом, прижалась спиной. Спарк свернулся клубочком рядом. Лит с Тарой и Барсом разместились чуть поодаль.