Клад тверских бунтарей - стр. 33
Пурьяк кивнул и заявил:
– Тогда, чтобы разговор этот не закончился, даже не начавшись, поведай-ка мне, Всеволод Михайлович, кто донес тебе, что Меченый – это я?
– Не могу, Козьма. Это не моя тайна.
– А чья? Ведь не князя Микулинского! Тот уже извел бы всю мою семью, если бы узнал об этом.
– Не князя. Микулинский считает, что Меченый – это Брыло.
– Чья тайна?
– Не могу сказать, Козьма, не проси.
– Воля твоя, боярин. Но тогда и разговора у нас не будет.
– Вот ты меня в испуге попрекнул, а сам не боишься, что семью твою и без князя извести могут?
Пурьяк повысил голос:
– Грозишься?
– Вынуждаешь.
Козьма усмехнулся и проговорил:
– А что мне пугаться? Ты сейчас держишь своих людей у починка? Наказал им, чтобы они брали Любаву и сына с дочерью, если ты в такое-то время не вернешься, да? Грозный ты человек, боярин. Однако твои люди вернут мне семью, как только прознают, что тебе грозит лютая смерть. Ты же сейчас у меня в руках.
– Не с того мы разговор начали, – сказал Воронов.
– Верно. А чтобы серьезно говорить, скажи про доносчика. Кто это?
– Ладно, но обещай, что не тронешь его, покуда…
Главарь шайки оборвал боярина:
– Мне решать, что делать с продажной собакой. Кто?
– Микола Лосев, – выдохнул Воронов.
Пурьяк крайне удивился.
– Микола? Кум мой, который прежде работал у купца Дмитрия Прохоровича Сыча?
– Он самый и есть, Козьма.
– Ты брешешь.
– Нет, правду сказал.
– Побожись.
– Христом богом клянусь! – Боярин перекрестился.
– Как же это он? Ведь столько лет вместе. Он служил Сычу верой и правдой. Мой кум, крестный Васьки. Как мог? Поймали на чем? Заставили? – проговорил Пурьяк.
– Нет. Сам ко мне пришел. Обидел ты его, Козьма, когда добычу делил. А ему надо было на приданое дочери.
– Поэтому он меня и сдал?
– Не только. Лосев понял, что рано или поздно ты бросишь свою шайку. Наберешь добра побольше и уйдешь к литвинам или полякам.
– Это тоже он сказал?
– Да. Бросит, мол, нас всех Козьма, не поведет всю братию за пределы Руси. А что тогда нам делать? Загибаться на болотах? Дорога из лесу закрыта будет. Да и коли выйдем, то все одно под топор палача угодим. Попросил заступничества. Я обещал, что никто ни Миколу, ни семью его не тронет, коли он будет доносить на тебя. Так узнал, что Меченый – не Игнат Брыло, а ты, гробовых дел мастер Козьма Пурьяк, хорошо известный по всей округе.
– Кто еще, кроме тебя, о том ведает? – спросил главарь шайки.
– Боярин Толгаров, ключник его, то бишь твой названый брат, холоп мой Лавр Кубарь. Ну и Сыч, но с тем ты сам дела делал. Больше никто.
– Значит, Микола? Вот от кого не ожидал. Правду говорят бывалые люди. Ищешь врага кровного, присмотрись к друзьям ближним. Ты, боярин, отдашь его мне.