Клад монахов. Книга 1. Сысоева кровь - стр. 15
Стол был уже накрыт. Они сели, выпили и закусили. Только тогда мать начала осторожно расспрашивать сына.
– Как там внук мой, Колька?
– Мам, Колька в этот раз не приедет: он оканчивает училище и едет к месту назначения.
– Жаль… Мне очень хотелось на него взглянуть в лейтенантской форме…
– Вот, дурак! – хлопнул себя по лбу Михаил. – Он же передал тебе свою фотку в лейтенантской форме!
Надежда Николаевна смотрела на Кольку и едва сдерживала навернувшиеся слезы радости за внука.
– Мам, скажи… Ведь правда, что Колька сильно похож на тебя? – это Ольга не сдержалась и поглядела через плечо матери на фото. – И нос, и глаза, и губы твои…
На обороте фотографии рукой внука было написано: «Милой бабуле Надежде Николаевне Гришиной от сильно-сильно любящего ее внука Кольки. 27.06.91г.»
Слезки одна за другой капали на старенькое платье, с которым Надежда Николаевна принципиально не расставалась и одевала его в самых торжественных случаях. Она вытерла их уголком платочка и виновато улыбнулась, как бы прося прощения за минутку слабости.
– Боялась, не доживу до этого момента… Ведь внук выходит на родовую линию… – тихо произнесла она, однако в полной тишине все очень хорошо услышали ее слова.
– Это какую такую «родовую линию»? – удивилась Ольга. – Ты мне ничего про это не рассказывала!
Надежда Николаевна улыбнулась.
– Это касается только рода Гришиных…
У Михаила вдруг побежали мурашки по телу: ему показалось, что какая-то большая тайна касается именно его и может сейчас раскрыться.
Но Надежда Николаевна, видимо вспомнив что-то, снова посмотрела на насторожившихся детей и внуков, сказала:
– Как-нибудь в другой раз… – и посмотрела в окно. – Что-то нет Анны! Обещала прийти к приезду…
– Пойду-ка, сбегаю за ней! Может чё случилось? – бабушка забеспокоилась и, обратившись ко всем, добавила. – Вы, вот что, ребятки: допивайте, доедайте тут, а я скоро буду…
И, подхватив платок, вышла из дома. Через полтора часа разошлись и все оставшиеся.
3.
Июнь 1991 года, г. Новосибирск.
Уже целых две недели мы с Аней отдыхали: я – от службы, она – от женской доли ждать мужа – военного. Как и обещало руководство, нас с Павлиной не привлекали на обычные операции.
Она вернулась из своего института еще месяц назад и, не прерывая с Анькой связи, регулярно раз в неделю ей названивала. Из этих звонков следовало, что Сашка всю свою жизнь посвятил ребенку, а Павлина из-за этого чувствовала себя виноватой. Чем там она занималась в своем институте парапсихологии и гипноза мне не известно, но ее нашли очень перспективной и упорно развивали в ней какие-то способности. Когда мне передали чемоданчик с компьютером и радиотелефоном, я его поставил в шкаф и больше туда не заглядывал, чтобы он не мозолил мне глаза. Оружие и патроны спрятал подальше, а пейджер хотел бы вообще выкинуть, да обязан был носить всегда при себе.