Клад из деревни Простоквашино - стр. 5
Как он вынул из почтового ящика письмо, так с места в карьер в милицию и поехал. Но его «Запорожец» застрял на втором километре, и Шуряйке пришлось вернуться. А потом он и совсем поостыл на счёт милиции. Очень его фраза испугала: «Нам всё известно». Эта фраза не только в Простоквашино, в любом городе кого угодно могла напугать.
Короче, все, кто хоть как-то показал своё благосостояние в деревне Простоквашино и селе Троицком, подверглись преследованиям.
И ещё Шарик сказал, что в палатке на берегу речки Простоквашки живут два небритых туриста, а в селе Троицком открылось фотоателье, и там работает новый городской мастер с двумя ассистентами. Фамилия мастера – фотограф Щелчков, а фамилии ассистентов узнать не удалось.
Он сказал дяде Фёдору, что завтра предъявит фотографии пришельцев и представит целый список жителей, которые за последние дни разбогатели. То есть представит олигархов.
– Какие мы выводы делаем из всего этого? – спросил дядя Фёдор.
– Никаких не делаем, – быстро сказал Шарик.
– Это ты никаких, – сказал кот. – А я делаю, даже несколько. Целых два.
– Какие? – спросил дядя Фёдор.
– Первый вывод, что эти жулики очень трудолюбивые.
– Почему?
– Чтобы написать столько писем вырезанными буквами, надо клеить их день и ночь.
– А второй? – спросил дядя Фёдор.
– Второй, что они не знают, кто именно клад нашёл. Поэтому шлют записки тем, кто что-нибудь купил.
– Значит, надо объединяться. Надо создавать ассоциацию пострадавших! – предложил Шарик.
– Но ведь пока что никто не пострадал, – возразил кот.
– Это только пока, – сказал Шарик.
Глава шестая. События запутываются
Профессор Сёмин – самый знаменитый дачник Простоквашино тоже получил угрожающее письмо в красном конверте:
Профессор немедленно послал им в ответ такое письмо:
Ни на какие средства я дачу не покупал. Её приобрела моя бабушка Сёмина Зинаида Кузьминична ещё в 1929 году. И надо быть вежливыми.
И скоро получил ответ, тоже по Интернету:
В этот же день ближе к обеду к миcтеру Икс (к Печкину) по вызову пришёл фотограф Щелчков из села Троицкого. Это был серьёзный фотограф – пушкарь[2], он не фотографировал, как некоторые, «мыльницей», он носил с собой большой аппарат на ножках.
Фотограф Щелчков спросил Печкина:
– Вам какое фото делать – групповое, одиночное или портрет?
– Вроде как групповое, но в то же время портрет, – ответил Печкин.
– Как сниматься будем: на природе или в домашнем интерьере? Или, быть может, в рабочих условиях?
– В домашнем вроде как лучше, – объяснил Печкин. – Надо и буфет, и телевизор захватить.
– А зачем на портрете телевизор? – спросил фотограф.