Китобой 4. Гвардеец - стр. 5
Старший тарахтел как из пулемёта, ни умолкая, взахлеб засыпая меня вопросами, мелкий же тихо сидел, как заворожённый, перебирая тонкими пальчиками мои ордена и медали.
– Дурак ты Витька! – палка больно пропечаталась к моей спине, я охнул от неожиданности и обернулся, бабуля, потеряв сознание свою тросточку не выронила, и сейчас замахивалась для второго удара, не вставая с кровати – не порола я тебя в детстве, а надо было! Это тебе за то, что в письмах своих врал, а это за то, что не предупредил заранее!
Я легко перехватил из бабушкиных рук её оружие.
– Тебе бабушка в мою роту в десант надо было, ловко палочкой орудуешь, от тебя в рукопашной был бы толк – засмеялся я – ну а что мне писать надо было? «Здравствуйте бабушка и Иринка, сегодня я выжил чудом, полкоманды убито, до завтра, наверное, не доживу» так что ли? Зато вы меньше переживали!
– Точно дурак, на пол твоей команды как раз похоронки и пришли! Ты за дур то нас не держи внучок! Эх, оболтус! Ирка то сегодня на смену ушла! Предупредил бы, она бы подменилась! – запереживала бабуля.
– Ничего бабушка, я на десять дней приехал, отпуск у меня!
– Иди обниму тебя балбес!
В госпиталь, в котором работала Ира я попал через полчаса, бабушка с пацанами накрывают на стол и готовит праздничный обед, а я рванул сюда. Если не получится её сегодня отпросить, то хоть смогу увидеть и обнять любимую.
– Вам кого? Сейчас посещения запрещены! У нас обход! – маленькая и пухлая медсестричка сидя за заваленном бумагами столом смотрит на меня строго и непреклонно – выйдете и подождите на улице, через час приходите!
– Да я не к больным, мне бы фельдшера увидеть, Ирина Жохова у вас работает, я к ней пришёл.
– Прием больных у нас тоже через час начнётся, с виду у вас ничего экстренного, так что подождите! Выйдете мужчина, не отвлекайте от работы!
– Я не болею, я муж её!
– Ой! Мамочки! Я сейчас! – как капля ртути выскользнув из-за стола, медсестра умчалась по гулким коридорам больницы, оставив меня стоять в коридоре. Ладно, подождём…
Я вышел на крыльцо и закурил папиросу, блин, от волнения даже руки трясутся, я так не волновался даже во время своего крайнего боя. Как же я соскучился по жене! Два года разлуки, не шутка, и за меньшее время люди могут стать друг-другу чужими. Мне стало жарко, я расстегнул плащ, и пальцем поправил воротник кителя, маловат что ли стал? Чего-то тяжело дышать стало, выбросив недокуренную папиросу, я повернулся что бы вернутся в больницу и встретился взглядом с Ирой. Моя жена стояла, прислонившись к стене и просто молча смотрела на меня, прижав руки к подбородку.