Китаец. Незримая война - стр. 6

Я улыбнулся внутри, признавая, что мой учитель – человек хитрый. Слишком уж долго я прожил в Китае и, пожалуй, в этом вопросе мыслил по-китайски. Там хитрость считается вершиной мудрости.

Я не виделся с ним с той самой встречи, как мы расстались у Никифорова. А после моего возвращения на службу не стал ворошить старое, он не выходил на связь, я тоже не счел нужным это делать, дабы не докучать.

– Вот Минин и предложил подправить метрику на всякий случай, – почему-то довольно сказал генерал. Даже с какой-то радостью в голосе. – Не сразу узнал, а, генерал? – рассмеялся, глядя на гостя, Спицин.

– Хорошо придумано. Провидец ваш Минин. Как в воду глядел, – похвалил генерал Мартов.

– Полковник, – обратился ко мне Спицин.

Я встал.

– Сиди, сиди, – сопроводил он слова жестом руки. – Поступаешь в полное распоряжение генерал-лейтенанта Мартова.

– Слушаюсь, – сказал я.

Мы с Мартовым встали. Генерал Спицин вышел из-за стола.

– Ну, полковник, давай обнимемся, не знаю, куда тебя забирает Мартов, но… – Спицин многозначительно посмотрел на генерал-лейтенанта. – Надеюсь, скоро вернет целым и невредимым!

Мы обнялись. Генералы пожали друг другу руки, и я с Мартовым покинул кабинет моего начальника.

– Вещи где? – поинтересовался Мартов.

– В кабинете, – ответил я.

– Берите, и жду вас на подземке. На моей машине поедем.

События развивались слишком стремительно.

Мы с генералом вместе дошли до лестницы, он пошел вниз, я наверх. Быстро взяв вещи и положив в портфель коробку конфет, я спустился на парковку. Машина справа мигнула фарами, я подошел, сел справа на заднее сиденье. Машина плавно покатила в неизвестность.

Разные подразделения ГРУ так и не могут привыкнуть сокращенно называть свою службу ГУ. Все мои коллеги и знакомые называли наше ведомство по-старинке – Главное разведовательное управление, ГРУ.

Вторую букву в свое время «отрезал» от нас небезызвестный министр обороны. Впрочем, еще большие разрушения коснулись самой структуры управления. Сократили цвет спецназа, нещадно увольняли офицеров. К 2011 году из семи тысяч офицеров ГРУ, служивших в управлении после развала Союза, остались всего две тысячи, было практически уничтожено управление радиоэлектронной разведки. Почти на 40 % сократили части ГРУ, ответственные за закордонную работу агентов. Приостановили исследования в специализированном НИИ, подчиненном ГРУ. Процессы были катастрофическими.

Что это? Попытка избавиться от управления и его сотрудников, которые много знают и могут? У этой версии есть обоснование: вероятно, кому-то не нравилась информированность офицеров военной разведки о заказных убийствах, финансировании военных кампаний, работе оппозиции и вообще подноготной российской власти.