Кистень - стр. 29
И тут ей в голову пришло, что вчера ночью то же самое было с Инной Стрельцовой. Когда она выскочила на дорожку, то явно себя не помнила от ужаса.
Да что же это такое? Отчего взгляд Семёна внушает такую жуть?
Немного погодя, Мика слегка пришла в себя, добралась до бутылки с водой и долго пила из горлышка. Потом переоделась, сменив мокрую от пота майку на длинную футболку, и снова уселась на пол. Отчего-то именно так ей думалось легче. Подвернутая нога уже почти не болела.
Она вспоминала — вот перед ней на траве мужская фигура, вот Стрельцов поворачивается и смотрит, потом встает. Обычные, естественные действия. Но тогда почему у него глаза были совсем не такие, как на фотографии, а гораздо темнее? Она это видела совершенно ясно. Что это — цветные контактные линзы? Но какой в них смысл? Это женщины любят менять внешность, а мужикам-то зачем? Чтобы таких дурочек, как она, на кладбище пугать?
Но кроме взгляда ещё что-то было. Эта ржавая железка.
Вскочив, Мика кинулась к брошенной на столе папке и быстро набросала карандашом — шарик на цепочке, рукоятка. На ней, кажется, была петля. Да, что-то подобное она и видела.
— Вместо того чтобы обедать, ты сидишь и рисуешь кистень? — спросил кто-то у неё за спиной. Мика вздрогнула и обернулась.
Она не слышала, как подошел Кайсаров. И какого черта он не постучал?!
— Дверь была нараспашку, — последовал ответ на незаданный вопрос.
Но её волновало уже не это. Как он назвал эту штук — кистень? Это — кистень?!
А вот это она уже произнесла вслух, потому что Арсений Игоревич удивился и подтвердил: да это самый настоящий кистень. Они бывают разных видов, в том числе и такие — с шипами на гирьке-подвесе.
Кайсаров с любопытством наблюдал искреннее изумление на её лице. Вообще-то странно — человек рисует, сам не зная что. Да и девчонка не совсем обычная — маленькая, но с характером. И до ужаса самостоятельная. Это он понял вчера, а до этого на рыжеватую мелочь ровным счетом никакого внимания не обращал. Обычно Арсения Игоревича привлекали девушки высокие и не слишком худенькие. А он привык выбирать, и был достаточно привередлив. Так что у малявки с детским именем Мика шансов не было. Ни-ка-ких.
Собственно, ни о каких шансах Мика даже подумать не могла. Кайсаров был для неё чем-то вроде экзотического зверя, от которого неизвестно чего можно было ждать, а поэтому лучше держаться подальше. Он известный, успешный, породистый, умный — эпитетов можно было навешать множество. Так что нужно быть последней наивной идиоткой, чтобы хотя бы платонически увлечься подобным экземпляром.