Кистень - стр. 19
Омлет гостья приняла с благодарностью, но смогла съесть только крошечный кусочек. Видно было, что она сильно нервничает, несмотря на то, что при свете утреннего солнца, страх должен был пройти. Не проходил.
— Я предупредила Майку, чтобы они шли без нас, мы догоним в монастыре, — вбежала запыхавшаяся Алька. — Этюдники брать будем?
— Лично я — нет, — ответила Мика, натягивая шорты и майку. День обещал быть жарким. — Таскаться с ним…
— Наверное, ты права, вдруг на колокольню полезем. Ну, что, готова?
Они отправились тем же маршрутом — к забору, а потом через низину.
— У нас в Кутьевске квартира была, — по пути рассказывала Инна, — но Сёма хотел свой дом, а тут у него бабка в Георгиевке умерла, избу оставила. Халупа, конечно, древняя, но участок большой. Опять же — монастырь рядом, святое место. А нам пока детишек бог не дал. Вот мы и решили построиться тут — вдруг поможет…
Она внезапно замолчала и остановилась. В глазах опять появился страх. Они уже подошли к дому достаточно близко, так что Мика сразу поняла, что так напугало Инну — даже при ярком солнечном освещении стало видно, что внутри горит свет. И на первом этаже, и на втором — везде.
— Что же это такое? — прошептала Инна, бледнея на глазах. — Сёма, он же всегда следил, лампы выключал…
— Напился, скорее всего, — попыталась успокоить её Алька. — Вот и уснул при свете.
— Дай-то бог. Ну, я ему, паразиту, покажу!
С этими словами она свернула за угол дома — очевидно, там был вход. Мике в босоножку попал камешек, и она остановилась, чтобы его вытряхнуть. Алька нетерпеливо топталась рядом, подгоняя.
И тут, разрывая безмятежную, ещё сонную тишину, раздался дикий крик.
Спотыкаясь, Мика бросилась вперед, но длинноногая Алька её опередила. То, что они увидели, повергло их в шок. За огромным кирпичным особняком пряталась небольшая покосившаяся избенка. Очевидно, при строительстве её использовали как времянку, и сейчас она доживала последние дни — скоро на её месте будет разбит цветник или выкопан бассейн. Перед залатанным фанерой дощатым крылечком и стояла, замерев, Инна. В двух метрах от неё на земле лежала мертвая собака. Огромная черная с рыжевато-серыми подпалинами овчарка. Застывшая в оскале пасть, пыльная шерсть, а голова… Мика отвернулась. Смотреть на кровавое месиво по которому ползали мухи было выше её сил.
— Дик, — севшим голосом прошептала Инна. — Дик. Как же… Кто мог?
— Это ваша собака? — с трудом выдавила Алька.
— Наша. Я вчера, когда выбежала из дома, звала Дика, а его нет. Подумала — убежал куда-нибудь. А он… уже тогда, наверное, тут лежал. Просто темно было. Кто же его? Сёма? Но он же его так любил, щенком брал…