Кистень - стр. 13
— Это самогон с грейпфрутовым соком. Коктейль называется «Слеза Буратино». Правда, классно? — Антон явно гордился своим изобретением.
— А ещё что-то есть? — спросила она, отодвинув стакан в сторону. Напиваться таким она была просто не в состоянии.
— А как же, целых два — отдельно самогон и отдельно сок, — сообщил Ромка и полез под стол за напитками.
— Ладно, наливай сок, — вздохнула Мика, чувствуя, как просится наружу уже сделанный глоток мерзкого пойла.
— Как скажете, леди.
Стол, на котором в качестве закуски фигурировали ставрида в масле, миска огромных соленых огурцов и нарезанная крупными кусками любительская колбаса, был накрыт на веранде. Неподалеку от неё, на берегу реки, горел большой костер. А музыку включать никто не торопился, хотя когда все начинают под неё скакать, смыться куда проще.
Тем временем вокруг Кайсарова уже сгруппировались любители попеть хором и под гитарные аккорды затянули что-то заунывное. Дым от костра иногда залетал на веранду, добавляя абсурдности в происходящее. Кто-то смешивал ещё порцию коктейля, Алька вовсю кокетничала с Павлом, а Регина обнималась с Дэном, выбрав для этого самое освещенное место. Так что у Мики иного выхода, как закрыть глаза и сделать вид, что тоже поет, не оставалось. Лишь бы никто не видел, как ей плохо...
«Десять девушек едут Веной,
плачет смерть на груди гуляки…»*
Голос у Кайсарова был низкий, с хрипотцой, так что вторить ему было легко. Она и вторила, как могла. Быть подпевалой? Да без проблем! Мелодия прихотливо менялась, то ускоряясь, то почти замирая.
«…а за ними в серебряной стуже
старой Венгрии звезды пастушьи,
и ягнята, и лилии льда…»
Мика очнулась только когда сообразила, что теперь поют только они вдвоем. Остальные как-то незаметно замолчали. Почему так получилось, она не поняла — то ли больше никто не знал слова «Маленького венского вальса», то ли «Слеза Буратино» сыграла свою роковую роль. Отступать было некуда, казалось, «душка» Кайсаров иронично косится в её сторону, понижая голос и лукаво меняя тональность.
«… я оставлю эхо дыханья
в фотографиях и флюгерах»
Он уже стоял рядом, так что гриф гитары с бегающими по струнам смуглыми пальцами оказался прямо перед её глазами.
«…и флюгерах»
Мика испуганно задержала дыхание, чувствуя, что взяла слишком высоко, может не вытянуть последние строки, и он понял — наклонился и почти шепотом повел за собой.
«…и шагам твоей поступи вверю
ленты вальса, скрипку и прах».
Песня закончилась.
— Блеск! — констатировал Ромка. — Лучший дуэт сезона! Переплюнут любого Кобзона.
Неожиданно Кайсаров поклонился и поцеловал кончики пальцев Мики. Потом молча вернулся на свою скамейку. Налетевший порыв ветра задул две свечи.