Кисло-сладкое - стр. 60

Соня вздрогнула. Не обязательно идти в притон, чтобы совершить ошибку. Ей это не понадобилось.

– Нет. Я сказала: нет, ты никуда не пойдёшь! – Соня и сама понимала, что её категоричный отказ выглядит странно и глупо, но не могла остановиться.

Юля превратилась в грозовую тучу, её ноздри побелели, глаза сощурились.

– Хоть я и двоечница, мозгов у меня больше, чем у тебя. Предохраняться я точно умею! – Развернувшись, она выбежала из флигеля, громко хлопнув дверью.

Поездка всё-таки состоялась, но без Юли. После ссоры в царстве умирающих цветов с дочерью разговаривал Кирилл. Не убеждал поехать, а завуалировал разрешение остаться в два слоя ответственности: необходимость присматривать за бедовой бабушкой и обязанность встретить посылку из транспортной компании.

Уже в красивом номере гостиницы с видом на присыпанные снегом горы он отругал Соню за категоричность.

– Юльке семнадцать. Неадекватность – первый признак пубертата. Но ты-то чего такая твердолобая? Иногда я тебя не узнаю. Это какая-то другая Соня. Непробиваемо-упёртая.

Соня стыдливо опустила взгляд. В ней порой просыпалась Кайла, и эта Кайла была похуже самого взрывоопасного подростка. Адекватностью там и не пахло. Голые эмоции.

– Прости.

Кирилл вздохнул, притянул к себе Соню и, обняв, упёрся подбородком в её макушку.

– Зачем ты каждый раз доводишь до ссоры?

– Не довожу. Это происходит как-то само. Неужели ты думаешь, мне нравится выслушивать от Юльки обидные слова? Она же абсолютно себя не сдерживает, несет все подряд и это очень, очень больно слышать. Каждый раз тычет носом в моё раннее замужество и беременность. Типа, если тебе можно, почему мне нельзя?

– Кое в чем она права, – нехотя согласился Кирилл, – как ты можешь ей запретить секс до восемнадцати, если себе всё позволила. В этом вопросе ты для нее не авторитет. Поэтому лучше не касайся этой темы. Слишком зыбко. Она явно считает себя ошибкой.

Соня возмущено затрясла головой.

– Юлька не ошибка. Во сколько бы я ее ни родила – она не ошибка.

– Я знаю, мне-то можешь не доказывать. Но каждый раз, когда ты пытаешься ее оградить от опасных связей, запрещаешь и предупреждаешь, кажется, будто ты считаешь её ошибкой. Она считывает это интуитивно.

Соня протяжно вздохнула.

– Я боюсь за нее.

Кирилл прекрасно понял, чего именно опасалась Соня. Эти страхи терзали и его.

– Ты же понимаешь, что мы не можем запереть её в четырёх стенах и надеть пояс верности. Она взрослая девочка. Если это произойдет, лучше мы окажемся рядом с ней, а не против неё.

Соня понимала и сейчас, когда эмоции утихли, уже казнила себя за несдержанность. В следующий раз она не станет пороть горячку, выкажет себя мягкой и уравновешенной. Она обязана такой быть. Она же мать. На ее стороне опыт, возраст и любовь, в конце концов. Юля должна чувствовать, что в семье ее поймут и поддержат. Примут любой. Такова уж безусловная родительская любовь – янтарно-канареечная.