Кисло-сладкое - стр. 29

– Пусть залетела. Да, по неосторожности. Но я не жалею, ведь у меня появилась ты.

– Мам, прости. Я не хотела и про папу ляпнула, не подумав. Просто… просто мне надоело это всё. Школа, прессинг, учёба целыми днями. А директорша меня просто ненавидит.

Соня поравнялась с Юлей, несколько кварталов они шли молча, разглядывая полуголые деревья и блестящие витрины. Унылая всё-таки пора, ощущение, что город не засыпает, а умирает, листья в основном не жёлто-багряные, как любят живописать поэты, а буро-коричневые, как старческая сморщенная кожа.

На остановке Юля неожиданно отступила на несколько шагов.

– Я не поеду домой.

Соня посмотрела на часы.

– Уже темнеет.

– Я знаю, вернусь до девяти.

– Куда ты?

Юля в мгновенье ощетинилась.

– Это допрос, мам?

– Нет.

Юля несколько секунд помолчала и решила поделиться.

– Я запустила в сети флешмоб, ещё летом. Называется «Сделай это». А сама так и не сделала то, о чём столько лет мечтаю.

– Это… законно?

– Нет, конечно, – Юля громко рассмеялась. – Да ладно, шучу, законно, но секрет.

Соня нахмурилась.

– Надеюсь, это не пирсинг в копчик и не тату на белках глаз.

Юля удивленно вскинула брови.

– Хорошая идея, ма. Не ожидала, что ты о таком знаешь.

Соня вздохнула.

– Юль, приезжай не поздно.

– Если на ужин шаурма, приеду.

– Шаурма. Из-за встречи с Анной Витальевной я ничего не успела приготовить.

– Ну так это ж гуд! Хоть один плюс от этого гадского директорского «чаепития».

На автобусе Соня ехала, глубоко погрузившись в мысли, постукивала каблуком о пол и вертела в пальцах телефон. Едва не пропустила свою остановку. Дом встречал её издалека остроконечной крышей на флигеле. Не много домов в Краснодаре могли похвастаться таким прибамбасом в архитектуре. Дом действительно был старый, выглядел как кошмарный сон зодчего и требовал либо убрать все разнокалиберные надстройки, либо снести всё это и построить новое современное здание. Основа его была каменной, с претензией на готичность, а все остальные части, кроме флигеля, – деревянные, а потому слегка скособоченные временем и погодой. Кирилл постепенно приводил дом в порядок, каждый год обновлял покраску и облагораживал сад. Но тут требовался ремонт масштабнее и кардинальнее. Если раньше против него была бабушка, то теперь пришла очередь мамы воевать за каждую рассохшуюся доску.

Облетевшие деревья окружили здание, будто взяли в плен, ночью скреблись ветками в окна, когда-то пугали Тимура до кошмарных снов. Юлька назло перед сном рассказывала ему страшилки, а потом стыдила за то, что он верит во всякую чепуху. Соня и не заметила, как привыкла к «дворянской усадьбе» и приноровилась к вечно незакрывающимся дверям и потолкам с лепниной. Любимой комнатой по праву стала кухня – самая современная, уютная, не пестрящая серыми отпечатками почивших людей. В доме, где умирали люди, всегда оставались такие следы, похожие на клочья паутины и пыльный налёт. Эта серость не стиралась и не отмывалась, постепенно выцветала, но не исчезала. Чем больше горя видели стены, тем плотнее их оплетало кружево скорби.