Киммерийский закат - стр. 40
– Вы… как со мной разговариваете?! Что вы тут позволяете себе? Вы… вы – знаете кто? – слегка привстал Президент. – Вы – мудаки! Вы поняли меня?! Вы – мудаки!
От неожиданности все приподнялись со своих мест и ошалело смотрели на Русакова. Что ни говори, а «мудаки» из уст генсек-президента – это было так глубоко по-русски, так любой «загадочной русской душе» понятно и доступно! И вообще – в стиле все той же, изысканно русской, «туфлей по трибуне ООН», дипломатии.
– То-ва-рищ Президент, – увещевающе начал было Вежинов, однако в этот раз перехватить инициативу хозяин резиденции ему не позволил, прекрасно понимая, что аргументы «московских товарищей» исчерпаны. Как исчерпаны и средства воздействия на него. А значит, самое время дожать путчистов, добиваясь решительного перелома в переговорах. «Вот именно, путчистов!» – ухватился Президент за это определение.
– Повторяю для тех, кто не расслышал: вы – мудаки… И разговаривать с вами на эту тему я не собираюсь. Все, не смею вас задерживать. Я намерен завтра же вернуться в Москву, и тогда уж мы рассмотрим ваши действия на заседании Политбюро, на Президиуме Верховного Совета, словом, будем делать выводы…
– Он, видите ли, намерен вернуться в Москву! – саркастически изумился Банников. – Нет, вы видели такое?! Слушай, ты… – Восстал он во весь свой громадный рост. – Ты или сейчас же напишешь заявление об уходе в отставку, или же мы тебя!..
– Полковник Буров, – даже не ужаснувшись натиску генерала, а как-то совершенно непроизвольно, в каком-то инстинктивном порыве, обратился к начальнику охраны Русаков.
– Я, товарищ Президент, – тотчас же отозвался офицер.
– Проводите товарищей до ворот резиденции.
– Это ж кого и куда «проводите»?! – громыхал басом Банников. – Что значит: «проводите»? Кого это он собирается выпроваживать?! – обратился главком за поддержкой к своим единомышленникам, стараясь игнорировать при этом порыв самого полковника. – Нам еще договорить надо, иначе какого хрена нужно было тащиться сюда из самой Москвы?!
Положив трубку, Корягин тяжелым взглядом прошелся по министру обороны и министру внутренних дел.
Он не торопился. Да и министры приучены были терпеливо ждать. Когда в Стране Советов советы начинает давать сам шеф КГБ, лучший совет, который можно было дать этой стране – это многотерпимо проникаться его мудростью. И министров это касалось в первую очередь.
– Если все пойдет по плану… – Корягин почему-то умолк, долго и отрешенно всматривался в какую-то запись в «еженедельнике», артистично как-то прокашливался…
«Какого черта он тянет?» – поиграл желваками маршал Карелин. По старой армейской традиции он терпеть не мог политработников и особистов. Министр обороны всегда относился к их присутствию в армии, как относятся к присутствию в обществе прокаженных: все знают, что они, эти отверженные прокаженные существуют, однако официально предпочитают ничего об этом не ведать.