Километры как способ самопознания - стр. 13
Они въехали в деревню и двинулись по главной улице насквозь. Малика высунулась в окно и втянула носом воздух.
– М-м-м, кто-то готовит на обед куриные зразы! – Она предвкушающе закусила губу. – Домашние, с лучком и яичком, м-м-м…
– Только не говори, что мы ещё и за котлетами пойдём.
– Отличная мысль! Жарят, видимо, на открытой кухне… Я сейчас мигом найду – где.
Она сбросила скорость и завертела головой по сторонам, выглядывая дом, откуда пахло зразами.
– Малика, не выдумывай!
– Я бы пообедала. А ты? О, вон, смотри, вон там! Видишь?
Она остановила машину напротив забора, свежевыкрашенного синей краской. За ним, на пристроенной к дому открытой веранде, пожилая женщина переворачивала на большой чугунной сковороде пышные котлеты.
– Сходи, попроси продать нам пару зраз. Ну невозможно же, как пахнут! У меня прям слюна во рту кипит.
– С ума сошла? Это же не клубника у бабушки на остановке! Сама иди, если надо. – Тимур демонстративно скрестил руки на груди.
– Сходи-сходи, – похлопала его по плечу Малика. – Заодно поучишься с людьми разговаривать, а то только кариес им лечить умеешь.
– Ортодонты кариес не лечат.
– Ну вот, ты даже кариес лечить не умеешь! Давай-давай, тебе полезно! – Она упёрлась руками ему в плечо, пытаясь вытолкнуть Тимура из машины. – Чем быстрее сходишь, тем быстрее поедем дальше.
Есть и правда хотелось, а котлетами действительно пахло просто изумительно, поэтому Тимур всё же уступил.
– Пойдём со мной, что ли. Что я ей вообще скажу? У тебя хоть язык подвешен.
– Импровизируй! Прикинься Дауни-младшим, скажи, что приехал из самой Америки, ведомый непревзойдённым ароматом домашних зраз.
– Ещё даже полдня общей дороги не прошло, а ты меня уже задолбала, – вздохнул Тимур и вышел из машины.
– И без зраз не возвращайся! – крикнула ему в спину Малика.
Он подошёл к забору и в нерешительности замер. С чего вообще начать этот абсурдный разговор? «Здрасьте, котлеты ваши вкусно пахнут, продайте нам парочку, а?» Решат ещё, что он бухой или невменяемый.
Пока Тимур раздумывал над формулировками, хозяйка котлет его заметила и приветливо махнула рукой.
– Что, голубчик, дорогу подсказать?
– Да нет, нам бы котлет… – ляпнул он один из тех вариантов, который только что сложил у себя в голове как пример наивысшего идиотизма. Ляпнул и почувствовал, как наливаются жаром кончики ушей, а за ними шея и скулы.
– Ась? – не расслышала женщина. – На концерт?
Она подошла к забору, вытирая руки закинутым на плечо полотенцем.
– Концерт на той неделе будет, в день посёлка. Вон там, в конце улицы, – она указала рукой, – вправу свернёшь, и второй дом – наш сельсовет, там и собираемся. Михалыч, как водится, на баяне; Галя, Онуфриева которая, споёт – ой, голосистая баба! И поёт так, я те скажу, – хозяйка смяла в кулаке на груди цветастый халат, – аж всю душу внутри тебя перевёртывает! А у Любки с горушки две внучки гостят – так они этой… хореографии учатся и посулили танцы балетные. Ну и Томка стишки свои почитает, если радикулит её о ту пору отпустит. Стишки, правда, всё те же – нового-то она уж годов двадцать не сочиняет, а и публика у нас такая, что всё им как новое – не помнят же ничего с прошлого году.