Киднеппинг по-русски - стр. 28

– Ну, я на этом не настаиваю. А вот прокурору об этом сказать не забудьте.

…Когда Сухостоева увели, в кабинет вошел следователь прокуратуры Валера Пономарев.

– Ну как, выяснили что хотели?

– Естессно, – ответил Максимчук. И с наигранным пафосом добавил: – В связи с оказанием следствию неоценимой помощи от имени нашей «конторы» ходатайствую о смягчении наказания гражданину Сушеному.

– Саня, ты же знаешь, что у него слишком длинный «хвост»…

– Да ладно тебе, Валера! Ты же знаешь всю гибкость наших законов ничуть не хуже меня. У нас одна ветка власти преспокойно расстреливает из танков другую, а ваша ветка обе первых прикрывает: мол, нету виноватых…

Пономарев нахмурился:

– Ты, Максимчук, говори-говори, да только не заговаривайся…

– Ладно-ладно, умолкаю. С вашим братом опасно шутить… Короче, Валера, имей в виду на всякий случай, что наш шеф позвонит вашему и попросит не ходатайствовать в суде о «вышке» для Сухостоева.

– Так ты серьезно говоришь, что он вам помог?

– Более чем. Теперь у нас есть концы, за которые можно браться, чтобы вытащить дело Губермана.

– Кто такой Губерман?

– Пока ты о нем не слыхал. Но вполне возможно, именно тебе со временем поручат вести его дело.

Москва.

Управление. Кабинет Струшникова.

14.30

– Прокурор будет недоволен, Саня.

– Понимаю, Палыч, все я прекрасно понимаю. – Александр старался смирить гордыню, говорить просительно и как можно убедительнее. – И наперед знаю все, что ты мне сейчас можешь сказать: что мы должны нерушимо стоять на страже закона, что мы должны быть кристально чистым образцом его соблюдения, что не должны допускать никаких нарушений ни при каких обстоятельствах…

– Но ведь это так и есть, Саня. – Струшников стремился смягчить отказ мягкостью тона.

– Правильно, так оно и есть… Вернее, так оно должно быть. Но ты же сам знаешь, Палыч, что могут быть всякие обстоятельства, что преступления в белых перчатках раскрывать не всегда даже Шерлоку Холмсу удавалось. Ты же лучше меня знаешь, что иногда приходится идти на сделку с преступником. Это неотъемлемая часть розыскной деятельности… Ну что я тебе-то об этом говорю – ты в МУРе работал, когда я еще пешком под стол ходил и штанишки не только под дождем мочил… И лучше меня знаешь, что, если мы не будем держать слово, данное преступникам, они нам перестанут верить. Вызвать после этого их на откровенность, а если сказать точнее, спровоцировать на откровенность, будет намного труднее. И кто от этого выиграет?

– Так-то оно так… – Струшников побарабанил пальцами по столу. – Со всем, что ты сказал, я согласен. Как говорится, плавали – знаем… Но ведь слово дал ты, а нарушить закон предлагаешь прокурору.