Кибердемоны 2. Сонгоку - стр. 23
Электричка, затем набитый пассажирами двухэтажный автобус. Ужасающее чувство близости чужих тел, горячее дыхание на шее, запахи чеснока и имбиря, пронзительные вопли младенца, отрывистый смех кондуктора, с ловкостью угря протискивающегося сквозь толпу… Мирона хватило на одну остановку.
Лучше пешком.
Перед глазами – неоновые всполохи. Даже днём прохожих доставала вездесущая реклама. Её сложно было отличить от названий улиц, которые выводила Мелета на сетчатку глаз, и он вновь попросил всё отключить. Оставил только звуковое сопровождение…
– Район парка Уэно славится вишневыми деревьями, – шептал голос в голове. – Сакура цветет в конце марта, всего четыре дня в году. Праздник, посвященный этому событию, символизирует увядание всего живого…
Сейчас деревья стояли голыми. Мирон с трудом отличал вишню от яблони, и где здесь сакура ему было плевать.
– Также здесь находится знаменитый зоопарк и Метрополитен-музей…
Смотреть на робо-зверюшек, имитирующих суету настоящих животных, настроения не было.
Навстречу прошелестела стайка девочек. Желтые зонтики, пышные, похожие на пачки балерин юбки, громоздкие кроссовки и бессмысленные счастливые улыбки. Мирон чуть не шарахнулся от них в боковую аллею, сдержался еле-еле: девчонки в его сторону даже не посмотрели.
– Экскурсия школьниц интерната Сибуя, – пояснила Мелета. – Они носят желтые зонтики в память…
– И где тут дом, в котором живёт профессор? – нетерпеливо спросил Мирон, когда ноги вынесли его на берег озера.
По спокойной воде, как два галеона, плыли чёрные лебеди. Он, опять же, затруднился бы сказать, настоящие это птицы, или искусная анимированная имитация.
– Он на том берегу озера.
Мирон прищурился против ветра. Озеро было небольшим, вытянутым, как овальное зеркало, и на противоположном его конце высилась непонятная тёмная громада. В вышине угадывались загнутые козырьки крыш и верхушки древних криптомерий.
– Синтоистский монастырь, который находится здесь со времен эпохи Хэйян, – перед глазами картинка ступенчатой крыши с выгнутыми коньками, красные столбы ворот, – в последние десятилетия был перестроен из-за беспорядков, лихорадивших Токио на рубеже веков…
Обойдя озеро по живописной тропинке, Мирон задрал голову на сплошную металлическую стену. Листы ржавого железа – через минуту он понял, что это выровненные прессом капоты старых автомобилей – были скреплены хромированными заклёпками.
Японцы точно знают толк в том, как произвести впечатление: сделай что-то действительно большим, и это будет выглядеть действительно клёво…
Скольким тачкам пришлось расстаться с жизнью, чтобы хватило на такую махину, он даже считать не стал. Впрочем, во времена нефтяного голода старые железные тачки – миллионы и миллионы – остались не у дел, и утилизировал их всяк в меру фантазии.