КГБ и власть. Пятое управление: политическая контрразведка - стр. 35
– Можно инженера X.?
– А кто его спрашивает?
– Я приезжий из Прибалтики.
Это был пароль.
– Минуточку.
Связному, конечно, и в голову не приходило, что он разговаривает с нашим сотрудником, который находился в здании МГБ.
Потом трубку взял другой сотрудник. Он предложил молодому человеку встретиться где-нибудь на улице.
– Нет, на улице нельзя. Назначьте время, я сам приеду к вам домой.
– Это невозможно, в квартире ремонт, рабочие не уйдут до поздней ночи.
– Так, может быть, вы приедете ко мне в гостиницу?
Он назвал гостиницу и номер комнаты.
– Извините, я сегодня не могу. Давайте встретимся завтра.
Установив наблюдение за связным, мы три дня под различными предлогами откладывали встречу. Необходимо было убедиться, что он ни с кем не встречается и никуда не звонит. Наконец, ему назначили свидание у входа в парк Сокольники. Поначалу он не соглашался.
– Мне надо кое-что передать вам.
– Это не проблема. Там достаточно укромных мест.
Несчастному парню стало совсем невмоготу, он измучился с этим проклятым поясом, который не снимал ни днем, ни ночью. В конце концов, он согласился встретиться.
Оперативный работник и связной сообщили друг другу свои приметы, после чего двое наших работников отправились в парк. Их сопровождал оператор, который должен был скрытой камерой снять и саму встречу, и весь путь до «укромного уголка», а главное, не упустить момент передачи пояса.
В поясе оказались микропленки с текстами листовок, инструкций по созданию групп НТС, а также значительная сумма денег в рублях и долларах.
Откровенно говоря, не очень хотелось доводить дело Соколова до суда. Но суд ограничился минимальным наказанием. Вскоре Соколов был выслан из страны.
Перед отъездом он сказал:
– Привезу маме горсть родной земли, она очень рада будет!
Без особого труда нами был взят с поличным и агент НТС – англичанин Брук.
Когда-то НТС состоял на содержании английских и частично американских спецслужб, которые дали этой организации кодовое название «Шрапнель» (Shrapnel). Однако потом англичане одумались.
Как-то органы безопасности перехватили письмо.
Глава английской резидентуры в ФРГ писал своему коллеге во Франкфурт-на-Майне, где находилась штаб-квартира НТС: «Мы не поддерживаем, повторяю, не поддерживаем “Шрапнель” в качестве политической организации. Наш интерес к ней чисто профессиональный: использовать разведывательные и контрразведывательные возможности этой организации, чтобы заполучить побольше “невозвращенцев”. За последние 6 месяцев мы, помимо американцев, вкладывали в “Шрапнель” ежемесячно в среднем до 13 тысяч немецких марок и за эти деньги не получили практически никаких разведывательных данных.