Керрая. Одна любовь на троих. Том 1 - стр. 12

– Ты никак не хочешь привыкнуть, что уже не девочка-сорванец, а девушка, – ласково пожурила мама.

А мне вдруг вспомнился папин бывший работодатель, его руки, лезущие под мою юбку, его шепот, чтобы не вырывалась и что только в первый раз будет больно, а потом сама попрошу добавки, и я с жаром выпалила:

– Да. Не хочу привыкать!

– Девочка моя, – обняла меня мама, – моя девочка.

Больше она ничего не сказала, только гладила меня по спине и обнимала, а мне вдруг сильно захотелось расплакаться. Вот так, ни с того ни с сего! Может, потому что я понимала: у меня нет выбора, и я больше никогда не буду девочкой-сорванцом, которую не замечают мужчины.

– Пойдем, папа нас ждет, – мама взяла меня за руку, и я опять улыбнулась, прогоняя прочь слезливое настроение.

Да, как ни старайся, я больше не буду девочкой-сорванцом, но для мамы навсегда останусь маленькой и любимой.

– Спасибо, Кайл, – поблагодарила она парня.

Тот стоял в паре шагов от нас и нагло подслушивал все, о чем мы говорили. Маме кивнул, а на меня уставился так, будто я ему своим падением позвоночник сломала.

– Интер-р-ресно, – рыкнула одна из львиц, нервно гоняя хвост по земле и посматривая то на меня, то на Кайла.

– Ничего интересного, – усмехнулся тот, демонстративно отвернулся и ушел куда-то в лес.

Собственно, я была очень не против. Мог бы и раньше уйти, чтобы не подслушивать. Без него на полянке и дышать стало легче – напряжение улетучилось, я с удовольствием вдохнула в себя запах леса, трав, зелени, запах свободного ветра и лета. Подняла голову вверх, глядя на яркие солнечные лучи – значит, не так долго я отдыхала, все еще день. А минутная слабость девушкам позволительна. Так говорила мама, если изредка они о чем-то спорили с папой.

– Пойдем, – мама улыбнулась моему хорошему настроению, и как маленькую, повела за руку мимо львиц, мимо двух львов, мимо двух незнакомых парней, которые пристально наблюдали за нами.

Мама шла легко, непринужденно, словно давно жила в лесу, среди оборотней, и словно ей было привычным такое внимание хищников. А я пыталась не показать своего страха, хотя внутри меня сворачивался нервный клубок. Хвосты, гривы, сверкающие взгляды, порыкивания, медленные переглядывания и глубокое мурчание, наглые ухмылки, облизывания – все это напрягало. Но осознав, что на этот раз давит на меня сама атмосфера и обстановка, а не Кайл, я снова расслабилась.

Надеюсь, за те пару дней, что лэрд позволит нам отдохнуть в клане, мы с Кайлом будем видеться не так часто.

Ой!

А лэрд позволит нам отдохнуть в клане?!

Мы прошли через всю поляну и оказались у большого шалаша из веток. Правда, присмотревшись, я поняла, что он очень похож на домик, в котором я отдыхала, и ветки только кажутся небрежно наброшенными друг на друга, а на самом деле образуют сложное и прочное плетение. Мы вошли с мамой внутрь, и я буквально застыла на пороге, глядя на отца, сидящего, скрестив ноги, на какой-то деревянной подставке (деревянных ковриков ведь не бывает, да?); он пил ароматный чай из большой чашки и улыбался. Улыбался так беззаботно и заразительно, что мне на мгновенье показалось: не было бегства, дороги, воровства лошадей, преследования, мы дома, просто дом чуть-чуть изменился.