Кентавр на распутье - стр. 20
– Ты ж знаешь, – снова сказал я, – у меня свои интересы. Отшибник я.
– Заладил!.. Уверен, тут наши интересы совпадут.
– А если нет?
– Ну… тогда и будем разбираться.
– А скафандры ты получил? – перешел я в контратаку. – Сколько можно дожидаться!
– Как раз сегодня.
– А «стрекозы», «плавунцы»?
– В одном обозе прибыли. Вовремя, да? Заодно и опробуешь в деле.
– Ладно, – нехотя сказал я, – берусь. Но без гарантий. Все ж это не мое.
– Когда? – сразу спросил Аскольд.
– Завтра и начну.
– А почему не сейчас?
– Нужно созреть. Сам понимаешь, с моей-то массой…
– Повышенная инерция, да?
– Именно.
– Потребуются люди, техника, средства – обращайся. Но правила знаешь: вляпаешься – я ни при чем.
– Уж как водится.
Спасибо, что предупредил, – большинство поставило бы перед фактом. У Аскольда хватает ума быть честным – пока это выгодно.
– Заодно разберись с пожаром в порту, – неожиданно ввернул он. – Кто-то подложил нам откормленную свинью, спалил едва не весь вчерашний завоз.
– А ты перекладываешь ее мне? Называется, «передай товарищу»… Из-за пожара и подкатил, да? А прочее – дымовая завеса?
– Скорее дым от того пожара, – ухмыльнулся он. – Можешь считать этот пункт не самым важным.
– Понятно, – хмыкнул и я. – То есть развлекай себя сколь душе угодно, но оплата по предъявлению поджигателя. Так?
– Ну, примерно.
– А если я сейчас сдам назад?
– Так ведь не сдашь, верно? Ты ж не из тех, кто легко меняет решения.
– Так ведь я трудностей не боюсь. В прейскуранте пожар не фигурировал.
– В чем проблема? – пожал плечами Аскольд. – Включим. А скафандр, «стрекоза» и «плавунец» пойдут в счет аванса. Разве не честно?
Кажется, мою паузу он принял за согласие. Или решил развивать наступление, пока противник не опомнился.
– И от моего повара тебе заказ, – прибавил главарь, щелкая по клавишам. – Что-то из корейской кухни, кажется. Поищешь рецепты?
– Надеюсь, не печеная собачатина?
– И я надеюсь.
В зеркале Аскольдовых очков я увидел, как открылась дверь и в кабинет вступила девица, зажав под мышкой папку, – шикарная и холеная точно модель, искусно раскрытая в потребных местах, – одна из любимиц-двойняшек главаря. Уж он, в отличие от чинуш, мог заполучить в секретарши кого желал. И супруга не препятствовала. Или ей плевать?
Улыбаясь, девушка опустила папочку на стол и отправилась обратно, зазывно мотая бедрами, обтянутыми тонкой юбкой. Аскольд проводил секретаршу одобрительным взглядом. Обычно он ласков с красотками, словно Черный Абдула до развода, – может позволить себе такую роскошь.
Не успела за ней закрыться дверь, как и в моем кабинете возникла женщина, изящная и грациозная, отлично сложенная, загорелая до шоколадных тонов. В руках она несла поднос, груженный моим завтраком, – то ли ощутила, что я созрел для трапезы, то ли копнула еще глубже, в угоду мне решив помозолить глаза Аскольду. Переставив блюда на столик, она развернулась и так же плавно удалилась, будто утекла. Прищурясь, Аскольд глядел на голышку «раскосыми и жадными очами». Все мало ему, мало!.. Может, и этому присоветовать пылесос?